Голая и жестокая
Шрифт:
Но сейчас Вадим больше размышлял об отце. Если его посадят, то это будет позором не только для семьи, но и его личным.
Глава 3
И рад бы в рай, да грехи не пускают. И хотел бы Денис Викторович домой попасть, но держит чувство вины перед сыном и семьей. Не распахиваются ворота во двор, не летит душа в дом. Зато дверца его машины открывается легко.
– Я вам не помешаю? – спросил Архаров, усаживаясь на заднее сиденье.
Он подумал, что не
– Нет конечно. – Голос Клюева-младшего дрогнул.
– А я в больнице был, с Платоновой разговаривал. Не хотела она ваше имя называть, Денис Викторович. Возможно, рассчитывает на вашу помощь. Ей дорогостоящая операция нужна, только на вас вся надежда.
– Ольга не могла назвать мое имя. – Голос Клюева-старшего дрожал от сильного внутреннего напряжения.
– Но назвала.
– Я вам не верю.
– Есть запись разговора. Следователь ее вам представит.
– Следователь?
– Да, Денис Викторович, все далеко зашло. Ольга не видела, как вы плеснули ей в лицо кислотой, но слышала ваш голос. Вы назвали ее сучкой.
– Как я мог ее как-то назвать, если в момент совершения преступления находился с другой женщиной?
– Вы знаете, когда это произошло? – спросил Архаров, усмехнулся и без особого укора глянул на Клюева-младшего.
– Да, конечно. Вадим мне все рассказал. Я даже не знал, что произошло с Ольгой.
– Могли бы и узнать. Больница работает круглосуточно.
– Да, конечно. Просто мне нужно собраться с мыслями, – зачастил Клюев-старший. – Я ни в чем не виноват, но Вадим требует алиби. Он тоже считает меня виновным. Мысли путаются, я плохо соображаю. Какая сейчас может быть больница? Но я обязательно съезжу.
– Значит, в момент совершения преступления вы были у другой женщины? – уточнил Архаров.
Видно, Вадим крепко нажал на отца, если смог выдавить из него вторую порцию правды, горькой для матери.
– Да, был у другой женщины, – виновато глянув на сына, на тяжком выдохе произнес Клюев-старший.
– Адрес, фамилия?
– Чиркина Татьяна Дмитриевна, улица Бородинская, дом восемьдесят четыре, квартира сто пять.
– Она замужем?
– А какое отношение это имеет к делу?
– Чиркина сможет подтвердить ваши слова?
– Ах, это!.. Да, конечно.
– Что ж, проверим.
– Я действительно был у Татьяны и никак не мог плеснуть Ольге в лицо кислотой! Да и скажите, зачем мне это делать? Какой смысл портить красоту, которой я дорожил?
– Ну, психоз на почве ревности – явление распространенное.
– Какой психоз? Какая ревность?.. Ольга не изменяла мне!..
– А где она работает?
– Ах, это!.. Да, конечно, эротический театр – не самое лучшее место для скромной девушки.
– Эротический театр?
Архаров снова усмехнулся. Он слышал про театр бального танца, но в принципе Ольга же не дура, чтобы признаваться в причастности к эротическому искусству.
– Он так называется. На самом деле Ольга даже грудь при выступлении не обнажает.
– С грудью разберемся. Значит, Чиркина Татьяна Дмитриевна.
– Я сам к ней собирался ехать, – тихо и уныло сказал Вадим.
– Нет. – Архаров отрицательно покачал головой. – Ты останешься с отцом. Платонова назвала его имя, он у нас подозреваемый. Задерживать мы Дениса Викторовича пока не будем, но ты за него отвечаешь головой. Или даже погонами.
Егор сочувствовал своему подчиненному, но выгораживать его отца не собирался. Если Клюев-старший виноват, то он будет арестован.
Ноябрь – преддверие зимы. Холодно, дождь со снегом. Темнеет рано. Девять часов вечера уже воспринимаются как глубокая ночь. Даже неудобно в столь позднее время ехать к женщине с официальным визитом.
Перед ней неудобно. Своей личной жизни у Архарова не было. С женой он в разводе, дочь воспитывает другой мужчина. На свободное время никто не покушается, можно работать хоть круглые сутки. Приходится пахать допоздна, чтобы грусть-тоска не заела.
Дверь открылась сразу, едва он нажал на клавишу звонка. На него смотрела молодая женщина, голову которой украшала чалма из полотенца. Банный халат на ней, возможно, на голое тело, тапочки на босу ногу. Симпатичная дамочка, большеглазая, губастенькая.
На Егора она глядела настороженно, но на ее губы наползала улыбка, которую вызывает у женщины присутствие интересного мужчины. И еще она держала дверь слишком широко открытой.
– Вам кого?
– Чиркина Татьяна Дмитриевна?
– Вы из полиции?
– Да, из полиции. – Архаров удивленно повел бровью.
Такой вопрос мог возникнуть только у человека, который находился не в ладах с законом.
– А с чего вы взяли, что я из полиции?
– Ну, у вас такой грозный вид, – проговорила Татьяна и заметно смутилась.
– Грозный вид может быть и у бандита.
– Нет! – Она улыбнулась, преодолевая смущение.
– Что «нет»?
– Не похожи вы на бандита.
– Тогда впустите меня в дом.
– Э-э… – Татьяна замялась.
– Я же из полиции! – Егор посмотрел на нее с хитрой улыбкой.
– Я не одета.
– Я уже увидел, что вы не совсем одеты.
– Ну да. – Она взялась рукой за полы халата в инстинктивном стремлении запахнуть их.
– Ну так что, я пройду?
– А удостоверение?
Архаров кивнул, представился, предъявил корочки.
– Начальник отдела уголовного розыска? Майор? – Татьяна смотрела на него, а с вопросом обращалась к себе.
Она не могла понять, много это или мало, начальник уголовного розыска в звании майора.