Голем
Шрифт:
Пленники полагали, что они тоже пойдут навстречу вновь прибывшей компании, но сопровождавшие их бомжи не двигались с места. Они как будто ждали какого-то знака. Или – команды.
Бомжи, спускавшиеся на дно котловины, достигли ее центра. Прежде всего они подошли к краю бездонной ямы и заглянули в нее. И принялись оживленно тявкать, кивать и размахивать руками. В руках они, кстати сказать, тоже держали оружие. Но уже не самодельное. Четверо из шести были вооружены мечами и саблями разного вида и размеров. Пятый нес на плече секиру с широким закругленным лезвием. И только
Обсудив то, что они увидели на дне зияющего провала, или же, наоборот, то, что рассчитывали увидеть, но так и не узрели, бомжи по краю отверстия направились к шкафу и столу. Шествие, как и прежде, возглавлял по пояс голый, мускулистый здоровяк с секирой на плече. За ним шествовал худой бомж в красном спортивном костюме. Четверо остальных держались чуть позади и по сторонам.
Дойдя до стола, бомж с секирой встал перед ним, обхватил рукоятку своего оружия обеими руками и поднял ее на уровень груди. Бомж в спортивном костюме уселся в кресло, откинулся на спинку и картинно возложил ноги на стол. Остальные четверо заняли места по краям стола. Держа оружие на изготовку, они всем своим видом демонстративно давали понять, что в любую минуту готовы отразить нападение врага. Даже многократно превосходящего их числом.
Со стороны все это было похоже на довольно глупую и нелепую имитацию торжественного выхода правителя к своему народу. Да и народа вокруг не было. Помимо небольшой группы бомжей, сопровождавших пленников, на все происходящее взирали еще трое их соплеменников, расположившихся на краю котловины. И то, казалось, особого интереса происходящее у них не вызывало – им просто нечем было заняться.
Один из бомжей, сопровождавших того, что в красном спортивном костюме, запрыгнул на стол. Одет он был в какую-то пеструю и бесформенную хламиду. А на голове у него была то ли кастрюля, то ли рыцарский шлем с поднятым забралом. Он с размаху воткнул свой самурайский меч в крышку стола и выдернул из-за спины скрученный флажок. Трижды гавкнув, бомж развернул флажок и взмахнул над головой квадратным бело-зеленым полотнищем.
Бомж, стоявший позади Сергея, негромко рыкнул и обрезком трубы несильно подтолкнул пленника в спину. Такой же толчок от другого бомжа получил и Володя.
Парни переглянулись.
Тут и без слов все было понятно.
Их ждали возле стола.
Только зачем?
И что это за бомж в красном костюме?
По носку Володиного ботинка пробежал киберпаук, тоже направлявшийся к центру котловины.
Глава 33
Квестеры почуяли неладное, когда впереди замаячил выход.
На часы, сошедшие с ума еще возле статуи, они с тех пор не смотрели. Но, по их расчетам, основывающимся на внутренних ощущениях и физиологии организма, сейчас должен быть поздний вечер. Однако, вопреки всем прогнозам и ожиданиям, снаружи сияло солнце. День, похоже, был в самом разгаре.
Дойдя до выхода, Брейгель повесил лампу-переноску на вбитый в стену крюк и выглянул наружу.
– Интересно, мы вернулись назад или ускакали вперед?
– Док-Вик говорит, что вернуться назад во времени невозможно.
– А как же временная петля под Архангельском?
– Там вся зона была замкнута на этой петле.
– Значит, это завтрашний день?
Камохин недовольно поморщился, но говорить ничего не стал. Какой смысл в словах, не несущих в себе никакого смысла?
Найдя ногой ступеньку, он быстро побежал вниз по раскладной лесенке. Следом за ним начал спускаться Брейгель.
Когда они оказались на земле, к стене уже бежали оставшиеся в микрорайоне квестеры и местные жители.
– Ребята вернулись? – спросил Камохин.
– Разве они не с вами? – удивился Орсон.
– Бамалама! – в сердцах выругался Брейгель.
Камохин же только наклонил голову и крепко стиснул зубы.
– Где парни? – спросил запыхавшийся Гелий Петрович.
– Мы их оставили ненадолго, – попытался объяснить Камохин то, что с трудом поддавалось объяснению. – Там был сложный участок…
– Мы лезли вверх по голени гигантской статуи, – вставил Брейгель.
– И наверху на нас напали бомжи.
– А когда мы спустились, Сергея с Володей на месте не было. Мы решили, что они нас не дождались и вернулись назад одни.
– Проклятие! – ударил кулаком в открытую ладонь Камохин. – Они должны были вернуться!
– Их нет, – развел руками Игорь Петрович. – Мы уж и вас искать ходили.
– Нас-то зачем искать? – буркнул Камохин.
– Так два дня прошло с вашего ухода.
– Бамалама! – Прикрыв глаза ладонью от солнца, Брейгель посмотрел на небо. Как будто там было написано, какое сегодня число. – Так сегодня двадцать шестое?
– Ну да, – растерянно кивнул Игорь Петрович.
– Временная петля? – посмотрел на Камохина Осипов.
– Хуже, – удрученно покачал головой стрелок. – Там, возле статуи, и пространство, и время скручены в жгут.
– О чем вы вообще говорите? – непонимающе вскинул брови Лев Иммануилович. – Какой еще жгут?
– Мы ненадолго оставили ребят у подножия гигантской статуи, – снова принялся объяснять Камохин.
– Она такая здоровая, что должна головой упираться в верхние слои этой гигантской мусорной кучи, – тут же вклинился Брейгель. – А может быть, и выходит на поверхность.
– Мы добрались только до ее колена и оказались уже возле самой поверхности.
– А как же голова? – сосредоточенно, пытаясь понять, о чем идет речь, сдвинул брови Гелий Петрович.
– Голову мы не видели. Мы добрались только до колена. Которое, по нашим оценкам, находится на уровне мусорных слоев, относящихся к самому концу двадцатого века. По всей видимости, сама статуя является средоточием аномалии. Поэтому, с одной точки зрения, она едва достигает поверхности, с другой же – у поверхности находится ее левое колено. – Брейгель смущенно улыбнулся и, как будто извиняясь за что-то, развел руками: – Вот так. Бамалама.