Голливуд истекает кровью
Шрифт:
Мы прошли через парковку, направляясь к их машине. Очевидно, к их бронированному автомобилю, что было обязательным условием, которого мне нужно было придерживаться. Придурок Рейн. Поэтому в настоящее время мне не разрешали водить свою машину, оставляя меня постоянным пассажиром. Это было не идеально.
Внезапно наплыв папарацци, несколько высококачественных вспышек сбили меня с толку от этого натиска.
— Пэрис, верна ли информация о том, что ты неуравновешенна, более того, твой недавний курс реабилитации усугубил состояние
Все внутри меня, казалось, замкнулось.
— Я… что? — я запнулась, смысл слов, которые он бросил в мой адрес, молотом бил по моему разуму.
— Вы можете подтвердить, что вас поместили в психиатрическую клинику, а не в ту, где лечат наркоманией? — подал голос другой.
Я повернулась в его сторону с открытым ртом.
Что, черт возьми, происходило?
Мои охранники сомкнулись вокруг меня, но они не могли остановить крики и ругательства. Нет, этого не было на самом деле.
— В отчетах утверждается, что вы не в себе.
— Вы представляете опасность для общества?
Чиро схватил меня за руку; я охотно последовала за ним, позволяя ему ускорить темп и труся рядом. Брандо, Лиам и Шейн оттеснили орду репортеров, поскольку вспышки продолжали появляться. Слова продолжали сыпаться и засели в моем сознании, как будто оно решило отреагировать на стигматизированные комментарии и обидные заявления, которые они делали, и все это для того, чтобы вызвать реакцию.
— Так вот почему вы заставили замолчать людей, которые говорили о вашей юности?
— Надежные ресурсы утверждают, что вы уже проходили секционирование. Не хотите уточнить?
— Зачем лгать своим фанатам? Чего ты добиваешься?
— Это что, рекламный трюк?
Откуда они знают? Почему сейчас?
Я забралась в машину. Чиро придержал дверь открытой, забираясь на заднее сиденье вместе со мной, а Шейн зашел с другой стороны, удерживая меня. Лиам и Брандо плюхнулись на передние сиденья, и через несколько секунд мы на небольшой скорости выезжали со стоянки. Брандо был за рулем, сигналил "стервятникам", чтобы они убирались с дороги, пытался провести машину, никого не задев, и громко ругался.
Через несколько минут, когда он выезжал со стоянки, берег был чист. Сильно вдавив ногу в акселератор, я выглянула в заднее окно, заметив, как несколько папарацци запрыгивали в свои машины, чтобы последовать за мной. Черт. Это должно было стать цирком в СМИ и отбраковкой, с моей головой на плахе.
Этот вопрос. Зачем лгать своим фанатам? Я этого не делала. Я решила не посвящать их в определенные факты. Личные факты, которые никто, даже я, не должен разглашать, если только это не удобно. Я имела право на личную жизнь, на то, чтобы держать состояние своего здоровья под замком. Это было мое гребаное право.
Мои руки дрожали, когда я сунула их под ноги, пытаясь унять дрожь. Мой мир рушился.
Проезд, казалось, занял больше времени, чем ожидалось,
Охрана самого здания была жесткой, для меня и многих других жильцов, а также с моей собственной охраной, ну, с охраной Рейна. Неважно. Они все еще были здесь, чтобы защитить меня любой ценой, что немного успокоило мои нервы.
— Черт, — пробормотал Лиам. — Продолжай.
— Что? — спросила я, желая знать.
Брандо обошел вход на подземную парковку моего здания, и я увидела. Дерьмо. Большое количество фургонов, некоторые из которых принадлежали известным новостным компаниям с их логотипами сбоку, блокировали вход, так что мы не могли въехать прямо и объехать их.
Взгляд Чиро метался туда-сюда по всем углам окон.
— Припаркуйся в нескольких кварталах отсюда. Не имеет значения, найдут ли они машину, мы вернем ее другим путем, чтобы избежать любого нападения.
Мне нужно было попасть в свой дом. Отчаяние вцепилось в меня.
Припарковываясь, один из них сунул мне бейсболку. Я намотала волосы наверх, заправляя их внутрь и распуская вниз. Солнцезащитные очки все еще на месте. Едва незаметная, но сойдет.
Не поднимая головы, мы пробирались по оживленным улицам средь бела дня, по одному охраннику сзади и спереди. Двое других с каждой стороны. Я знала, что мы привлекали внимание просто своим видом, но, надеялась, недостаточно, поскольку мы быстро обходили фанатов. Осталось пройти всего несколько кварталов.
Мое сердце бешено заколотилось, адреналин на мгновение смыл ситуацию в свете того, что я только что благополучно добралась туда. Остался один квартал, почти приехали.
— Они будут снаружи, это неизбежно, — заметил Чиро. — Пэрис, держись между всеми нами. Несмотря ни на что. Ты понимаешь?
— Ага, — согласилась я без промедления, полностью доверяя его способностям.
— Мы все выясним, оказавшись внутри, — объявил он.
Один из них направлял меня, положив руку мне на середину спины, и мы подошли ко входу. Вспышки камер прекратились, когда они стали бросать бурные комментарии и расположились недалеко от границы частной собственности. Границы, которые им не разрешалось пересекать по закону.
Я крепко стиснула зубы, чтобы не сказать то, о чем потом пожалела бы, зная, что это было бы повсюду, если я действовала бы в гневе.
Мы ввалились в фойе, автоматические двери закрылись за нами. Я вздохнула с облегчением, поворачивая направо к своему личному лифту, который доставил бы нас прямо на мой этаж.
— Это было… — начала я, оборвав себя испуганным криком.
Оглушительный грохот потряс фундамент там, где мы стояли, когда взорвалась вся правая сторона стекла здания. Прогибаясь, когда она разлетелась вдребезги.