Голливуд истекает кровью

Пенроуз Х. Р.

Другой палец погрузился внутрь, и он повернул их таким образом, что я задрожала, тихий стон вырвался из меня.

Убрав его пальцы, я надавила в ответ, чувствуя его разгоряченное тело и то, каким твердым он был, кожа к коже. Войди в меня. Мой голос пресекся, слов не было, только звуки.

Шлепок!

Я вздрогнула. Он только что…

Шлепок!

Да, он отшлепал меня.

Его рука коснулась моей кожи, казалось, обжигая. Рейн погладил мою задницу

между пальцами, прежде чем ударил по обеим сторонам еще три раза, пока я извивалась на столе, взад и вперед приближаясь к нему. Мое дыхание участилось, я чувствовала себя разгоряченной и хотела, чтобы он сорвал с меня платье.

— Мои отметки слишком хорошо смотрятся на тебе, — промурлыкал он.

Я почувствовала головку его члена у моего входа, пытаясь отодвинуться назад, но он все еще держал меня за бедро.

Когда он одним движением вошел в меня, мои ногти впились в стол. Я подавила стон.

Он вышел и снова вошел в нее сильно, быстро.

— Возьми это. Возьми все, что я тебе дам.

Стол задребезжал, когда он врезался в меня. Ни изящества, ни контроля. Моя спина выгнулась сильнее, хватка на моем бедре усилилась сильнее, более собственнически. Я попыталась просунуть руку между столом и собой, чтобы поиграть со своим клитором, но он свободной рукой хлопнул ею по столу, цокая.

— Пока нет, ты этого не заслужила, — предупредил он.

Мой клитор и соски умоляли, чтобы с ними поиграли, желая внимания, которого я не собиралась получать прямо сейчас. Он отпустил мою руку и обхватил оба моих бедра, медленно продвигаясь, когда я обнажилась, пытаясь удержать его там, прежде чем снова погрузиться в меня одним неумолимым толчком.

Я ахнула, когда он продолжил в том же темпе; медленно выскальзывая, затем одним резким движением бедер входя обратно. Снова и снова.

— Ты моя. Ты будешь моей женой, и я буду трахать тебя, когда и где захочу. Эта киска принадлежит мне. Моя.

Мои руки вспотели, я пыталась ухватиться для устойчивости, пыталась встретить каждый толчок и терпела неудачу, когда он входил в меня с такой интенсивностью.

— Скажи. Мне. Что. Ты. Чувствуешь, — он подчеркивал каждое слово неумолимым толчком.

Я покачала головой, зная, чего он хотел. Клянусь, я могла читать его мысли. Он усмехнулся, слегка меняя угол и ударяя по тому месту, которому я хотела с тех пор, как это началось. О черт. Я снова взмахнула рукой, вернее, попыталась это сделать, но мне помешали.

— Ты получишь свое, когда скажешь мне, чего я хочу, — он закружил бедрами.

Такая грязная игра. Я издала болезненный звук; отказ от оргазма был совершенно подлым. Мудак.

Толчок. Скольжение наружу. Толчок. Скольжение наружу.

— Рейн! — я закричала, пытаясь найти трение о стол. Я закрыла глаза, чувствуя, как по каждой частичке моего тела словно пробежал электрический ток.

Наклонившись, он прикусил мою шею сзади, над татуировкой и мочкой уха.

— Скажи. Это. — потребовал он. — Я могу заниматься этим весь день.

Посасывая

пульсирующую точку на моей шее, он неторопливо входил в меня. Экстаз накатывал волнами, но я была не совсем там. Мне нужно кончить! Мои руки были сцеплены за спиной, так что я не могла освободиться. Я издала звук, нечто среднее между стоном и рычанием.

Потеряв всякий контроль, он расслабился. Когда он врезался в меня в темпе, за которым я не могла угнаться, мое тело обмякло, принимая все это. Все мое тело покрылось потом.

— Я люблю тебя. Я, блядь, люблю тебя! Понятно? — я закричала.

Ритм Рейна на секунду сбился, замедляясь, когда он опустил руку к моему клитору, перекатывая его между костяшками пальцев и обводя пальцами круги, пока набирал скорость, чтобы точно соответствовать ему.

— Еще раз, — потребовал он.

Облизнув пересохшие губы, я прохрипела:

— Я люблю тебя.

Он ущипнул меня за клитор, и я взорвалась, наслаждение и боль накатывали волнами от интенсивности. Содрогаясь в конвульсиях, я стиснула зубы, дергаясь в его объятиях. Все тело Рейна напряглось, и с последним толчком, проникающим в меня так глубоко, он кончил с громким стоном. Его тело навалилось на мое, наше дыхание смешалось.

— Я займусь приготовлениями к свадьбе, — сказал он.

И одна вещь промелькнула у меня в голове, когда я спускалась с высоты. Рейн требовал этого от меня, но так и не ответил, более того, я упустила свои шансы узнать больше информации.

Глава 35

Пэрис

Закрыв лицо руками, я издала звук раздражения, возвращая свое внимание к видеозвонку с Генри и его помощницей. Я узнала картину, висевшую на заднем плане его кабинета.

— Это должно быть как-то неправильно! Увольнять меня из-за того, что стало известно, несправедливо. У меня есть права! — я выдавила из себя.

Разочарование тяжело давило на меня.

— Но они будут доказывать, что ты намеренно лгала и разыгрывала образ тусовщицы, который у тебя есть в нерабочее время, — ответил он.

— Я никогда не подвергала свою карьеру риску. Я также не делала ничего, что могло бы негативно повлиять на мою работу или плохо отразиться на моих работодателях, — отметила я. — По закону я не обязана никому сообщать о своей болезни. Они не могут этого сделать.

— Они могут, и, боюсь, они это сделали. Они снимают тебя с будущих сезонов, но не используют твою болезнь в качестве причины. Они обходят это стороной, приводя бессмысленные, но правдоподобные причины. Они не хотят, чтобы на них подали в суд, если они признают, что причиной было психическое заболевание.

Я только что подписала контракт на последний сезон и знала, что он собирался сказать, еще до того, как он это произнес.

— Это указано в контракте, который ты подписала. Тебя можно заменить, — подтвердил Генри. — Таков путь Голливуда. Ты не первый человек, которого уволили, и не будешь последней. Это беспощадно.