Голливудские мужья
Шрифт:
Ускользнув от его прикосновения, она ответила:
– Спасибо, все хорошо.
– У тебя все хорошо, у меня тоже, и у маленького. Хорошо быть дома.
– Надолго ли?
В ее голосе он уловил враждебные нотки. Неужели ей стало известно насчет него и Клариссы? Все отрицать. Отрицать. И еще раз отрицать.
– Всего на три дня, но не успеешь ты купить себе подарок у «Картье», как съемки закончатся.
– Я хочу развестись, Мэннон.
Что? Что она сказала? Или у него что-то со слухом? Я хочу бриллиантовое ожерелье – это понятно. Я хочу изумрудное кольцо – тоже ничего сложного. Но «я хочу развестись»? Эй, бросьте. Это его текст. А произнести, его он не готов. Пока, во всяком случае.
– Как-как?
– Я сказала, – голос звучал ровно и спокойно, – что хочу развестись.
– Ты часом не спятила?
– Нет. Я в здравом уме и твердой памяти.
– Тогда почему?
– Сам знаешь.
– Ты что-то слышала насчет меня и Клариссы?
Молчание.
– Слышала?
Молчание.
– Тебе наплела эта манда Поппи Соломен, да? Ну, вот, я приехал и говорю тебе, что все это брехня – чистая брехня.
– Я была у адвоката.
– У кого?
– Он сказал, что я не должна пускать тебя в дом, но я ответила, что ты имеешь право провести хотя бы один вечер с ребенком.
Его охватила ярость.
– Кто он, этот паскудный говнюк?
– Я хочу, чтобы ты уехал, Мэннон. Я с тобой развожусь, и никакие твои заверения меня не остановят.
Он произносил напыщенные тирады и кричал. Буйствовал и свирепствовал. И в конце концов уехал в Пуэрто-Валлэарту. Но прежде встретился со своим адвокатом, и тот обрадовал его – это самый лучший вариант!
– Не ты уходишь от нее, а она тебя выгоняет. Чувствуешь разницу? Видишь, насколько это для тебя лучше?
Нет. Он этого совершенно не видел. И был очень зол.
Кларисса встретила его морозной улыбкой и новым постоянным спутником – Норманом Гусбергером, который ходил за ней послушным и преданным псом.
– Не будь он педиком, я бы подумал, что он в тебя втрескался, – заметил Мэннон как-то.
– Может, он вовсе и не гомосексуалист, – загадочно ответила Кларисса.
– Ха-ха! Тоже мне, шутка.
Съемки продолжались, и Мэннон постарался забыть о Мелани-Шанне и ее зловредных действиях.
Кларисса помогла ему снова въехать в роль. И скоро он был очарован ею пуще прежнего.
86
Рождественские покупки всегда были для Силвер мукой, слава Богу, что Рождество – только раз в году. Скрепя сердце Уэс согласился составить ей компанию – запарковать их «Роллс», зайти в «Найман-Маркус», из него перейти в «Сакс», а потом на другую сторону улицы – в «Родео драйв». Рождество по-калифорнийски – диковинные уличные украшения и яркое солнце создавали несколько нелепый альянс.
– В «Родео», по крайней мере, цивилизованно, – заметила Силвер, обдавая волнами благосклонности и радушия всех, кто ее узнавал. Она была в прекрасном настроении – ей с честью удалось выйти из положения, в которое ее поставил Захария Клингер.
Ей позвонил Зеппо.
– Давай встретимся за ленчем, детка. Только ты и я.
– Если пообещаешь не наскакивать на меня, дорогой Зеппо.
Крякнув от удовольствия, тот сказал:
– Имей в виду, я еще могу тряхнуть стариной.
– Разве можно в этом усомниться? Знаю, ты у нас еще орел – негодник ты этакий!
Зеппо Уайт обожал лесть, и Силвер умела этим пользоваться.
Что-то подсказало ей – ленч предстоит особый, поэтому она вызвала Фернандо сделать ей прическу, а Рауля – наложить грим. Надеть она решила ослепительный костюм от Ива Сен-Лорана.
Приехав в ресторан «Поло-лаундж» отеля «Беверли-Хиллс», она с ног до головы выглядела звездой.
– Добрый день, мисс Андерсон, – приветствовал ее метрдотель. – Очень приятно снова видеть вас.
– Спасибо, Паскуале, – откликнулась она царственно и прошествовала в кабинку номер один, где ее ждал Зеппо.
Он привстал.
– Великолепно выглядишь, детка. Сногсшибательно.
– Ты очень любезен.
– Любезен? Что за чушь? Ты – последняя из поколения великих звезд и никогда об этом не забывай.
– Стараюсь, – скромно ответила она.
– Какая женщина!
За едой – слегка поджаренная на рашпере камбала для нее и недожаренный бифштекс для него – они обсуждали ее будущее. У Зеппо было много идей, но ни одного твердого предложения для съемок в кино. Да, конечно, гостевые эпизоды в «Палм-Спрингс», телепрограмма для «Эн-Би-Си», разговор о новой пластинке – но где обещанные главные роли в кино?
– Надо посмотреть, как пойдет «Романтическая история», – объяснил он. – Когда она вышибет потолок, мы назначим свою цену.
– Ты в этом уверен?
– Как в том, что собакам нельзя гадить в Центральном парке.
– Какой яркий образ!
– Яркий или нет – главное, понятный.
Он поерзал в кресле, словно что-то хотел сказать, но не знал, как это лучше сделать. На Зеппо не похоже.
И тут в кабинку вошел Захария Клингер… Что ж, Силвер не зря позаботилась о своей внешности. Эта встреча была неизбежной. И подстроил ее Зеппо – не ведающий комплексов разбойник.
– Силвер, – официально поздоровался Захария.
– Захария, – ответила она с холодным апломбом.
– Не против, если я к вам присоединюсь?
Не успела она сказать «против, очень даже против», как Зеппо вскочил с места. Изобразив изумление, он глянул на громадный циферблат своего «Ролекса».
– Уже два часа. Господи, детка, мне надо бежать. Оставляю тебя в надежных руках – надежнее не бывает. Этот человек можете все!
– До свидания, Зеппо.
Выслушивать его лизоблюдскую речь она не желала. Надо и меру знать.
Зеппо умчался, и Захария сел за столик. Повисла долгая пауза. Наконец, он произнес: