Голливудский участок
Шрифт:
— Не бойтесь, мы вас не обидим, — сказал Бенни.
Кора Шелдон повторила:
— О Боже!
— Где ваша мама? — спросил Б. М. Дрисколл.
— Она уехала со Стивом, — ответила девочка.
— Стив живет здесь? — уточнил Бенни, а когда Кора Шелдон начала было говорить: «Я не сдавала квартиру никому по имени…» — заставил ее замолчать, подняв руку.
Маленькая девочка сказала:
— Иногда.
Б. М. Дрисколл спросил:
— Они давно уехали?
— Наверное, — ответила
— Два дня назад? Три дня? Или раньше?
— Не знаю, — ответила малышка.
— Ладно, выходите, мы на вас посмотрим, — велел он.
Бенни рассматривал пятно на кровати.
— Вам кто-нибудь делал больно? — спросил он девочку.
Она кивнула, расплакалась и нехотя вылезла из стенного шкафа.
— Кто? — спросил Бенни. — Кто делал вам больно?
— Стив, — ответила она.
— Как? Как он вас обидел?
— Здесь, — сказала она и приподняла платьице.
Все увидели запекшуюся кровь на обеих ногах, начиная от бедер, и темные пятна крови на белых хлопковых носочках.
— Выйдите, пожалуйста! — приказал Бенни Коре Шелдон, взял за руки обоих детей и вывел их в гостиную, не забыв закрыть дверь спальни, чтобы сохранить нетронутым место преступления.
Б. М. Дрисколл схватил рацию, чтобы сообщить детективам, что у них появилась работа и что для доставки детей в больницу требуется транспорт.
— Подождите в своей квартире, мисс Шелдон, — попросил Бенни.
Глядя на детей, она повторила:
— О Господи! — расплакалась и пошла к двери.
Когда она вышла, девочка повернулась к младшему брату:
— Не плачь, Терри. Мамочка скоро вернется.
Почти в полночь Капитан Смоллет и Капитан Сильвер заехали в участок, чтобы получить подпись сержанта под отчетом об ограблении. Одна транссексуалка утверждала, что шла по бульвару по вполне законному делу, когда рядом остановилась машина с двумя парнями. Один из них выскочил и выхватил сумочку транссексуалки, в которой были пятьдесят долларов и «великолепный» новый парик за триста пятьдесят долларов. Потом парень ударил ее и скрылся на машине.
Капитан Сильвер занимался тем, что пытался найти регистрационные данные на транссексуалку — не арестовывалась ли она за проституцию, — когда дежурный офицер попросил Капитана Смоллета подменить его, пока он сбегает наверх и, не торопясь, наслаждаясь процессом, опорожнит кишечник.
Капитан Смоллет согласился, и в этот момент в помещение, шаркая, вошел очень злой и раздраженный Филмор Ш. Брейкен.
Капитан Смоллет взглянул на бомжа и заметил:
— Приятель, ты, должно быть, слишком пьян, если пришел в полицейский участок по собственной воле.
— Я хочу подать жалобу.
— Какую жалобу?
—
— Что он сделал?
— Должен признаться, он угостил меня гамбургером.
— Да, понимаю, почему ты разозлился, — сказал Капитан Смоллет. — Он должен был купить тебе филе миньон, правильно?
— Он привел меня сюда за гамбургер и оставил мою собственность у жирного дегенерата в грязном книжном магазине на Голливудском бульваре.
— В каком грязном книжном магазине?
— Я могу его показать. В любом случае этот дегенерат не смотрел за моей собственностью, как обещал, и теперь она пропала. Пропало все, что было в моей тележке.
— И что же, позволь спросить, было в твоей тележке?
— Моя наковальня.
— Наковальня?
— Да, это вся моя жизнь.
— Черт возьми! — восхитился Капитан Смоллет. — Ты кузнец? Для тебя может найтись работа в конном взводе.
— Я хочу увидеть начальника и подать жалобу.
— Как твое имя?
— Филмор Шекели Брейкен.
— Подождите здесь минуту, мистер Брейкен, — сказал Капитан Смоллет. — Я должен посоветоваться с сержантом.
Пока Капитан Сильвер ждал, когда Пророк подпишет отчет о преступлении. Капитан Смоллет быстро нашел в телефонной книге адрес адвокатской конторы Гарольда Дж. Лоуэнстайна, пользующегося дурной славой и нелюбимого в Управлении полиции Лос-Анджелеса адвоката, делавшего деньги на исках к копам и городу, которому они служили. Кто-нибудь из полицейских всегда описывал, что он сделает с Гарольдом Дж. Лоуэнстайном, если задержит его за вождение в пьяном виде.
Затем Капитан Смоллет набрал номер дежурного помещения. После восьмого гудка, когда он уже начал думать, что его идея не сработает, трубку подняли.
Филмор Шекели Брейкен сказал:
— Алло?
— Мистер Брейкен? — спросил Капитан Смоллет, изо всех сил пытаясь походить на Энтони Хопкинса в роли дворецкого. — Я говорю с мистером Филмором Шекели Брейкеном?
— Да, кто это?
— Это горячая линия адвокатской конторы Гарольда Дж. Лоуэнстайна, эсквайра, мистер Брейкен. Нам только что позвонил офицер из Голливудского участка и сообщил, что вы нуждаетесь в нашей помощи.
— Да? Вы адвокат?
— Я всего лишь ассистент адвоката, мистер Брейкен, — уточнил Капитан Смоллет. — Но мистер Лоуэнстайн очень заинтересован во всех делах, которые касаются должностных преступлений офицеров полиции Лос-Анджелеса. Вы не могли бы подойти завтра в одиннадцать утра в наш офис и обсудить это дело?
— Ясный пень, смогу. Только возьму ручку.
Он отошел от телефона, и Капитан Смоллет услышал, как он кричит:
— Эй, дайте мне какую-нибудь паршивую ручку!