Голод львят
Шрифт:
Аньес все еще хныкала. У Мадлен пропало желание расспрашивать ее. Сказав в утешение несколько слов, она отправила ее на кухню. Затем плеснула в стакан еще виски. Разом выпила. Крепкий алкоголь взбодрил ее. Фенек спал у нее на руках. Внезапно он навострил уши. Громко хлопнула входная дверь. Филипп? Даниэль? Оказалось, что Филипп.
Он вошел в гостиную быстрым шагом. Боже, как он сдал!
— Ты давно здесь? — спросил он.
— Только что пришла.
— Как ты?
Он сел, налил в стакан виски и с
— Очень хорошо, — сказала Мадлен. — А ты?
— Превосходно! Я хочу сказать, настолько хорошо, насколько может себя чувствовать человек, сын которого вот-вот совершит величайшую глупость. Ты знаешь, я все испробовал, чтобы заставить его изменить решение. Но поскольку у месье хватило ума сделать беременной девчонку и он хочет вести себя до конца по-рыцарски…
— Ты видел ее родителей?
— Пришлось! Люди, пожалуй, даже симпатичные. Отец — инженер. Что касается дочери, то она миленькая, белобрысая, пухленькая, бледненькая и недалекая… Впрочем, если ему нравятся такие!..
Он помешал в стакане кусочки льда и отпил глоток.
— Кароль уехала? — спросила Мадлен.
— Да. В круиз по Антильским островам.
— А что у тебя?
— Я надрываюсь. Никогда не было столько работы. Послезавтра вылетаю в Нью-Йорк. Пробуду там недели три, месяц…
— Значит, тебя не будет на свадьбе?
— Нет! Впрочем, мне бы и не хотелось там быть! Совпадение. Но в нашей ситуации так лучше, ты не находишь?
Он ухмыльнулся. Она посмотрела на него с жалостью:
— Нет, я не нахожу, Филипп. Это печально! Очень печально!
— Почему? Ты будешь там. Дети тебя обожают!
— Я им всего лишь тетя!
— Ну и что? Ты считаешь, что отец нужен им? Разве только чтобы раскошеливаться, вот и все! Нечего разводить сантименты с молодыми, они все равно не с нами! Это львята, жестокие, упрямые, безжалостные, эгоистичные!.. Они голодны, у них жажда, им не терпится жить… Ничто другое для них не имеет значения!..
— Даниэль несовершеннолетний… Ему нужно твое согласие…
— Я его дам ему в письменном виде перед отъездом.
— Когда будет свадьба?
— В начале июля. Все будет очень просто!
— Как у Франсуазы, я полагаю.
— Еще проще: венчания не будет!.. Да уж, можно умереть со смеху!..
С оживленным лицом он наклонился к Мадлен, будто хотел рассказать ей какой-то непристойный анекдот, и сказал вполголоса:
— Представь себе, госпожа Совло настолько не верит в прочность будущей молодой семьи, что она предложила не освящать этот союз в церкви. Таким образом, в случае развода ее дочь снова может выйти замуж, — что я говорю, просто выйти замуж! — обвенчавшись. Я чуть не рассмеялся, пока она растолковывала мне свой трюк! Уважение к религии, ведущее к отказу от венчания в церкви!..
Он разразился сухим смехом и одним глотком опустошил свой стакан. Мадлен обошла его слова молчанием. Чем больше она наблюдала за братом, тем больше находила его сникшим и жалким. Умышленно взвешивая каждое слово, рассчитывая степень риска, она мягко спросила:
— А чем занимается Жан-Марк?
Лицо Филиппа даже не дрогнуло.
— Этого я давно не видел! — сказал он.
— Почему?
— Не знаю… Он очень занят… Экзамены…
— Он сейчас сдает их…
— Безусловно…
— Он, конечно, сдаст!
— Я тоже так думаю.
— Мне бы хотелось увидеть его сегодня дома!
— Ну, ты его не увидишь…
Мадлен посмотрела брату прямо в глаза, погружаясь всем своим весом в эту мрачную, поблескивающую воду, и тихо сказала:
— Филипп, я знаю, почему Жан-Марк сюда больше не приходит!
Лицо Филиппа напряглось, посуровело. Он буркнул, почти не разжимая челюстей:
— Маленький негодяй! Нужно было всей семье рассказать о своих альковных подвигах! Теперь это у него повод для гордости! И с каких пор ты знаешь о том, что мой сын спал с моей женой? Полагаю, что ты была в курсе дела гораздо раньше меня!
— Да, Филипп.
— И ты мне ничего не сказала!
— Я не могла! Не имела права! Мне заткнули рот!.. Но, Филипп, может быть, ты знаешь не все… Жан-Марку простительно, а Кароль нет!.. Он очень молод, он дал себя увлечь, он страдает сильнее, чем ты можешь представить… И потом, в конце концов, это он порвал отношения, нашел в себе мужество! Много времени прошло с тех пор! Между ними все кончено, уверяю тебя! Ты не сможешь до бесконечности отказываться видеть своего сына!..
Впервые в жизни она почувствовала, что нужна своему брату. Убежденность в этом подогрела ее, придала ей сил. Она уже верила, что выиграла партию. Но он тяжело покачал головой:
— Есть вещи, которые выше моих сил, Мадлен. Ты не знаешь, что такое для мужчины сама мысль о том, что он одурачен собственным сыном! Это подло! Это бесповоротно! Как ампутация! — Обеими руками он изобразил жест, словно отрубил себе часть тела на уровне груди. А потом глухо, голосом глубоко уязвленного человека, произнес: — Больше никогда не говори мне о нем, хорошо?
Сумерки заполнили комнату. Мадлен протянула руку. Свет вспыхнул в лампе с большим шелковым абажуром бананового цвета.
— А он смешной, твой фенек, — сказал Филипп, кончиками пальцев прикоснувшись к мордочке животного.
Фенек весь сжался, глаза его расширились от страха, уши поднялись.
— Ну, моя маленькая Жюли! — сказала Мадлен. — Успокойся! Это друг! Она растерялась, потому что увидела незнакомое лицо! А со мной она такая доверчивая, такая нежная! С тех пор как она у меня появилась, я чувствую себя не такой одинокой!