Голод. Трилогия
Шрифт:
Типичный ответ, точно так же ей отвечала Мири.
Лео подошла к юноше, который не отрываясь смотрел в иллюминатор, наблюдая, как быстро исчезают вдали огни Нью-Йорка, и опустилась рядом с ним в большое кресло. Лилит следила за ними пронзительным, как у кобры, взглядом.
– Не бойся, мальчик ты мой маленький, – Лео погладила его по волосам. – Не надо бояться.
Глава 13
Ночные путешествия
– Что! Черт! Тебя! Подери! Ты! Сказала!
Пол орал – ив его ярости было очень мало человеческого. Бекки тихо плакала, чувствуя, как сдерживаемые
Агония – другого слова не подобрать. Ты пробуешь дозвониться до него по сотовому – и с каждой неудачной попыткой растет твое отчаяние. Ты связался с Федеральным авиационным агентством и выкрикиваешь им план полета. Скорее всего – Карибы. Или, возможно, Европа. Или Ближний Восток. Нельзя исключить и Латинскую Америку. С такой дальностью полета, как у «Гольфстрима», они могут быть уже в Улан-Баторе.
Агония. Ты просыпаешься, выныривая из самого ужасного сна, который только можно вообразить. Твоего обожаемого мальчика насильно заставляют пить ярко-красную кровь, он едва ли не захлебывается ею и… О Господи, ему это нравится!
Ты начинаешь прикладываться к бутылке очень часто, куришь одну сигарету за другой. Хватаешься за каждую возможность, которая попадает тебе под руку, – отверженная, жена отверженного, ты так и остаешься ни с чем, крошка.
Твой любимый мужчина понимает, что его единственного сына хотят превратить в чудовище, и если это произойдет, то ему придется пристрелить несчастного мальчика, как бешеную собаку.
Разумеется, все это время они не сидели сложа руки, и теперь, спустя три дня после исчезновения Яна, Пол и Бекки поднимались на тридцать пятый этаж небоскреба в Восточной части города, где находилась квартира Джорджа Д’Алессио, прекрасно информированного старшего менеджера Лео Паттен.
Имена служащих Лео умело скрывались, однако Бекки приложила все свои розыскные способности, подняла все возможные базы данных и сумела найти его.
Здание оказалось типичным для Восточной части Нью-Йорка: вестибюль сверкал люстрами и зеркалами, но на верхнем этаже плохо освещенный коридор с серым ковром и серыми же стенами своей простотой напоминал тюрьму. Квартиру 3541 Джордж снимал за три тысячи семьсот долларов в месяц и жил там один.
Когда ты врываешься к кому-то, никогда не надо рассчитывать, что он безоружен, спит или коротает время в одиночестве. У него может оказаться злая собака, толпа очень хорошо вооруженных защитников, и вообще он, скорее всего, не спит, а ожидает твоего прихода.
Пол и Бекки остановились около двери. Было три пятнадцать утра – самое подходящее время для подобных действий. Они были вооружены маленькими пистолетами, целым набором официальных фальшивых документов, отмычками, а также благодаря знанию, с каким типом замков им придется столкнуться, заранее обзавелись слепками ключей. Бекки еще вчера все это подготовила, заодно выяснив, что охранной сигнализации в квартире нет. Глупый мальчик Джорж надеялся на анонимность и не обезопасил себя от нежелательных вторжений. Однако это не имело никакого значения. Коммерческие сигнализации не более чем детские игрушки.
Джордж был геем, но изо всех сил старался скрыть интимные подробности своей жизни. Существовало мнение – ошибочное, – что Лео его тайная любовница. Предмет страсти имелся, но отнюдь не Лео. Его тайным любовником был двадцатидвухлетний парень по имени Бобби Парр. Кто-то потратил большие деньги, постаравшись
– Только не разрывай его на части, – предупредил Пол.
Бекки вставила пластиковый ключ в первый замок, он вошел довольно туго – так всегда бывает с пластиковыми дубликатами, изготовленными по слепкам, – затем с громким щелчком повернулся.
– Черт бы его побрал, – прошипела Бекки, чувствуя себя полной идиоткой.
– Мои поздравления, – шепот Пола просто источал сарказм.
Профессионалы обходятся без щелчков.
Бекки перешла ко второму замку, более сложному, ей пришлось несколько раз подпиливать дубликат, чтобы добиться положительного результата. Она приоткрыла дверь буквально на дюйм и сунула туда проволоку. Через мгновение цепочка была снята и дверь широко распахнулась.
Пол вошел в квартиру, Бекки последовала за ним и закрыла за собой дверь. Оба стояли совершенно неподвижно, изучая обстановку. Никакого движения – очень хорошо. Теперь следующий этап. Пол достал прибор ночного видения: на этот раз он искал натянутые сигнальные провода или кого-нибудь спящего на диване в гостиной – словом, любую неожиданность.
Жилая часть квартиры представляла собой букву L: справа в небольшой нише была устроена столовая и располагалась кухня; налево тянулся коридор с двумя спальнями.
Профессиональный организатор, казалось бы, должен содержать квартиру в идеальном порядке или, по крайней мере, в чистоте, но здесь царило запустение: грязные тарелки, пепельницы, набитые окурками, старые газеты – и беспрерывная суета тараканов. Пол направился в коридор и заглянул в первую спальню.
В первый момент он не сразу сообразил, что попал в комнату, оборудованную для садомазохистских игр. Здесь находились деревянная рама, очевидно самодельная, с прибитыми к ней ремнями для ног и рук, массажный стол с такими же приспособлениями. На старом письменном столе валялись несколько фаллоимитаторов, клизма, щипцы, бритвы и пачка соли.
– Господи, сохрани, – пробормотала Бекки едва слышным шепотом.
– Бурная жизнь, не менее бурная фантазия.
– А что, если использовать это в разговоре с ним?
– От такой дряни пытками ничего не добьешься.
– Пожалуй, ты прав.
Пятясь задом, чтобы видеть все пространство, они прошли во вторую спальню. На скомканных простынях лежали Джордж и его мальчик-игрушка – оба, похоже, крепко спали. Разница между ними была в том, что первый был прикован цепями к кровати, а второй – свободен как ветер и гол, как маленький пухленький поросенок.
– Смотри-ка, с ним и делать ничего не надо, – прошептал Пол.
– Ты думаешь, цепи настоящие?
– Они пристегнуты к кровати.
– Готов сплясать рок-н-ролл?
– Давай-ка сделаем это, дорогая.
Бекки вынула из сумочки шприц и подняла его, чтобы проверить содержимое при слабом свете, который проникал в комнату сквозь щели закрывавших окно жалюзи. Затем, бесшумно ступая, она подошла к мальчику, лежавшему на кровати, и смазала его руку анестезирующим средством. Бобби легко вздохнул, словно подумал, что его поцеловали. Бекки погрузила иглу в омертвевшую кожу, потом выдернула ее и некоторое время наблюдала за Парром, прислушиваясь, как меняется его дыхание. Мальчик проснется завтра во второй половине дня, не имея ни малейшего представления о том, что здесь произошло.