Голод
Шрифт:
Слежу за его взглядом и чувствую, как к щекам приливает краска стыда. По воде плавали кровяные и белесые разводы.
— Что это за место? — спрашиваю, чтобы хоть немного снять напряжение. — Сауна?
— Квартира, — ворчит он и идет, очевидно, спускать воду, потом мельком осматривает мое обнаженное тело, так что хочется прикрыться. — Одевайся, отвезу тебя в общежитие.
Сердце ухнуло вниз. Не то, чтобы я рассчитывала на нежность, или предложение совместного проживания, но и подобной грубости не ожидала.
— Почему, — только и спросила
Мне захотелось провести пальцем по каждой линии, понять рисунок, понять человека.
Что он от меня хочет? Почему привез сюда, а не переспал в машине, зачем заботился, чтобы первое проникновение было почти безболезненным, а теперь отправляет как проститутку обратно.
— Если ты останешься, то вряд ли сможешь завтра собрать ноги, — говорит он без улыбки и я невольно опускаю взгляд вниз туда, где вздымается суть качающийся член, который, как и хозяин, своим объектом выбрал меня.
И я киваю. А что мне остается? Одеваюсь под его пристальным, проникающим под кожу взглядом. Раздражает ей богу. Определился бы уже!
— Может быть, ты перестанешь смотреть на меня, как на блюдо на своем столе! — как дура срываюсь на крик, чувствуя как от сковавшего внутренности напряжения мозг уже кипит.
— Нет.
Вот так. Простой ответ на сложный вопрос, но его хладнокровие заражает и меня. И, как мне его понять, как понять свои чувства, которые рядом с ним кричат?
Так же сильно, как мое подсознание, которое готово, кажется, запечатлеть его высеченное из камня лицо в деталях.
Не знаю зачем. Просто мне кажется, что когда он наиграется, мне только и останется что вспоминать.
Слезаю с мотоцикла. Руки дрожат. То ли от быстрой езды, то ли от близости любимого мужчины. Отдаю шлем, не спуская глаз со стекла его защиты на голове, в котором вижу помятую себя, но знаю, что он тоже смотрит.
— До завтра, Василиса, — только и говорит он, перед тем, как нажать педаль газа и рвануть вперед, разрывая тишину ревом мотора, разрывая мое сердце безразличием.
«Не влюбляйся Василиса», — требовал он перед тем, как взять мое тело и превратить его в свою личную собственность.
— Поздно, — шепчу я ему запоздалый ответ. Слишком поздно.
Глава 10. Данила и Паша
Обманывать себя, самое худшее, что может делать человек. Но Данила был уверен, что знает себя и свои желания.
Он был уверен на стопятьсот процентов, что сейчас идет за педиком и Таней чисто, чтобы поржать. Он просто убедится, что этот придурок врет, и член его хрен поднимется на бабу. Таня была безотказной, правда большей частью сама любила трахать парней, именно поэтому он ее и выцыпил перед её уходом домой.
Если у Паши не встанет, она сама его трахнет, а Данила посмотрит. Будет наслаждаться унизительным представлением, и тем резиновая елда будет заходить
Ему конечно плевать, но надо же убедиться, что поручение Макара выполнено в полной мере. Не может же он такого «золотого» человека оставить без шлюшки. Как-то не по людски получится.
Паша конечно скромник. Таня прошла в вип комнату, как к себе домой, сразу скинула майку на один из бархатных, бордовых диванчиков, стянула юбку и отбросила её в сторону столика с напитками.
К нему-то и подошел Паша, чтобы накатить виски. Предложил Даниле, но тот лишь насмешливо покачал головой и уселся так сказать в зрительном зале на первом ряду, чтобы узреть весь позор охреневшего парня.
Пришел он значит, взглядом Данилу нашел и прожигал пол вечера. Он, что реально думал, что нормальный мужик на это отреагирует, что подмигнет, или может в вип комнату утянет? Идиота кусок.
Данил ненавидел педиков. Его отчим был таким. Когда умерла мать, именно он взял его на воспитание и мальчик ревел в подушку, слыша через дверь оргии, которые устраивал «папаша» Чуть подросши, он сбежал, но был загребен за воровство и посажен в тюрьму для несовершеннолетних.
Будучи блондином с очень яркой внешностью он часто замечал на себе сальные взгляды отчима, но это было ничто по сравнению с поползновениями уродов его блока.
Ему пришлось зубами прогрызать пусть к своей заднице и многое решило убийство одного из главарей. Случайное конечно, но после этого к Даниле никто не подходил.
А когда он вышел, то судьба ему благоволила. Знакомство с Макаром ему помогло и он понял, что есть нормальные мужики и именно таким он хотел быть. Нормальным!
А это. Ну что это за трясущееся перед голой бабой чмо. Стоит, мнется, даже не смотрит на Танькины сиськи. Нормальные кстати сиськи.
— Ну что мы так и будет стоять? — подняла она брови и перевела взгляд с одного мужчины на другого.
Паша готов был сорваться с места. Готов был подбежать к этому высокомерному уроду и дать ему в рожу.
То же мне, стоит он ухмыляется. Паша ненавидел людей, которые обманывают сами себя. Зачем? Зачем что-то из себя строить? Можно подумать, что информация о сексе с мужчиной заклеймит его. Да куча нормальных мужиков, даже женатых балуются задними дверьми. Тут надо понимать, что ни одна девка не получит столько удовольствия от анала или минет. Ни одна, как бы не любила, сколько бы денег ей не заплатили.
Нужно конечно уйти, но ударить лицом в грязь Паша не мог. Уселся на диван, лихо представил себя лицо Данила во время бурного оргазма неделю назад и достал член.
Небольшой, но толстый, он не скрылся в кулаке полностью. Торчала головка. Именно ее почти сразу заприметила Таня и, пробормотав что-то про потраченное время начала обрабатывать ртом, вылизывалась, посасывала.
Минет бабы это как откусить от блюда кусочек, и не вкусить его полностью. Она не могла заглотить полностью, постоянно халтурила, утыкая головку в щеку.