Голограммы
Шрифт:
Она умолкла и посмотрела сквозь ветровое стекло так, словно впервые заметила тель-авивскую улицу.
— Сегодня ночью мама приснилась мне. Я ее видела, ну, как тебя. Она снова укоряла меня. А потом сказала, что я должна прийти к ней на свидание сегодня в шесть часов на угол улиц Ибн-Гевироль и Арлозоров. Это, конечно, абсурд, но я почему-то решила поехать.
Девица взглянула на часы. Сосед тоже посмотрел на свои часы. Стрелки выстроились почти в прямую линию.
Автобус остановился. Открылась дверь. Девица кивнула соседу и ловко выскочила
В тот же миг неизвестно как ворвавшийся на остановку мотоцикл отбросил ее к стенке дома. Смерть наступила мгновенно.
СНОБ
В Лондоне, в театре «Аполло-Виктория» рядом с нами высокий богатырского сложения мужчина обратился к своему соседу на иврите. Завязалась беседа. Выяснилось, что в Израиле мы живем не только в одном городе, не только на одной улице, но даже в соседних домах.
В Израиле наше знакомство продолжилось. Мы уже знали, что Даниил был летчиком, полковником Армии обороны Израиля.
Как-то он пригласил нас к себе на субботу. Компания относительно небольшая, человек четырнадцать. Впечатление такое, что собралась большая семья, в которой все друг друга очень любят. Вскоре не осталось сомнения в том, что мужчины — летчики, бывшие сослуживцы Даниила.
Мы упивались остроумием собеседников. Но, даже на их фоне сверкал Шай, невысокий сухощавый еврей с большими ушами, настороженными, как локаторы.
Между Шаем и мной завязалась словесная дуэль, доставлявшая мне огромное удовольствие.
В четвертом часу утра, прощаясь с хозяйкой дома и поблагодарив ее за чудесный вечер, я сказал, что мы в восторге от всех гостей, но Шай — слов нет, чтобы выразить наше восхищение.
Хозяйка улыбнулась.
— Если бы я не знала, что тебе не известно, кто такой Шай, я бы сказала, что ты сноб.
— Почему?
— Потому, что все мужчины — полковники, а Шай — генерал.
РАЗНЫЕ АВТОБУСЫ
Мы ехали из Гагры в Поти, единственные чужаки в автобусе, набитом местными жителями. Жена сидела у окна, я — справа от нее, у прохода.
Надо мной навис молодой человек, то ли грузин, то ли абхазец. Парень примерно моего роста и комплекции. Пиджак его был распахнут, и пола мазнула меня по лицу. Мне очень неприятны чужие прикосновения.
Я дружелюбно попросил молодого человека застегнуть пиджак, или отойти в сторону. Никакой реакции. Пола пиджака снова хлестнула меня по лицу. Слегка повысив голос, я сказал, что третьего предупреждения не будет, что я просто выброшу его из автобуса. Он окинул меня презрительным взглядом.
В третий раз я вскочил, схватил его одной рукой за шиворот, другой — за брюки и стал протискивать мимо людей, стоявших в проходе Пассажиры обалдели от изумления. Даже шофер немедленно затормозил и открыл дверь, услышав мою команду.
Молодой человек сперва трепыхался, безуспешно пытаясь освободиться. Потом стал просить прощения и обещать, что больше не будет. Я оставил его рядом с шофером и вернулся на свое место. Жена возмущено сказала, что я испортил ей весь отпуск.
Десять лет спустя мы ехали из Кфар-Савы в Тель-Авив в набитом до предела автобусе. Жена сидела у окна, я — справа от нее, у прохода. Многозначительная улыбка жены не оставляла сомнений в том, что именно я — объект ее насмешки, причина которой мне была не ясна.
— Тебе не мешает? — спросила жена.
— Что?
Я проследил за ее взглядом и обернулся. На металлической раме спинки сидения, чуть ли не моих плечах примостился солдатик, типичный йеменский еврей.
— Нет, не мешает, — с удивлением ответил я.
Жена улыбнулась уже без насмешки.
— Теперь я понимаю, что мы действительно должны были переехать в Израиль.
РАССКАЗ ТАКСИСТА
Привез я пассажира из Иерушалаима в Рамле. Через час должен был забрать его. Времени навалом. Дай, думаю, прокатаюсь, авось клюнет кто-нибудь на близкое расстояние. Передо мной еле полз грузовик. Мне надоело плестись за ним. Дай, думаю, обгоню. И надо же, вышел на встречную полосу через сплошную линию.
А по закону зловредности как раз в этом месте притаился полицейский. Остановил меня. Куда денешься? Виноват. Нe произнеся ни слова, вручаю ему права. Он взял и отошел в свое укрытие. Я жду-жду, жду-жду, а он не возвращается.
Подошел я к нему и говорю:
— Слушай, сколько я могу ждать? Дай мне мой штраф и отпусти душу на покаяние.
Он смотрит на меня и молчит. Потом рассмеялся и сказал:
— Сколько лет я полицейский, а такого еще не видел. Чтобы таксист без всяких пререканий дал мне права еще до того, как я потребовал? Нет, такого еще не бывало.
— Так я же нарушил. И что обидно, ведь никуда не спешил. Так этот зараза — грузовик вымотал из меня нервы.
— Правильно. Но вот так без всяких слов дать права? Нет, такого у меня еще не бывало. Так вот, я ищу в перечне нарушений что-нибудь полегче, чтобы наказание было минимальным.
И что вы думаете? Ограничился замечанием. И такое бывает.
ДРУГАЯ ТРАКТОВКА
Автомобиль вихлял передо мной из полосы в полосу. Временами он пересекал осевую линию. Темное стекло скрывало водителя. Я подумал, что это либо женщина, либо пьяный. Вероятнее первое. Автомобиль дорогой. «Мерседес».
Пьяный водитель, как правило, новоприбывший из бывшей Совдепии. Трудно представить себе нового репатрианта, имеющего возможность купить такой автомобиль.
Мы остановились перед светофором на параллельных полосах. Так и есть — молодая женщина.
— Знаешь, дорогая, если ты будешь водить машину подобным образом, это может плохо кончиться. Тебя кто-нибудь трахнет.
Она печально посмотрела на меня и сказала:
— Если бы…
НИЗЛОЖЕНИЕ КОРОЛЯ