Голос Бездны
Шрифт:
– Далеко еще?
– хотел спросить он у воина, несущего задний конец копья, но выдавил лишь хрип.
– Тише, лысенький, в этих местах нехорошо разговаривать, - возникло сбоку знакомое женское лицо.
– А у тебя и так плохи дела, глупый Тулли.
Оставшуюся дорогу, показавшуюся бесконечной, Хью боролся с нарастающей болью в шее. Под конец он уже согласен был променять ее на смерть, причем любую. Когда его отвязывали, он почему-то снова потерял сознание, а очнулся лишь лежащим на земле. Растянутые в стороны конечности островитяне крепко привязали к крепко вбитым в землю колышкам.
– Я хочу пить!
– ничего умнее Грамон просто не придумал.
– Ты был в ручье, - холодно ответил мужской голос. Наверное, это был пленивший его воин.
– Господин лойнант?!
– с восторгом прокричал откуда-то слева Самбо.
– А мы с Фабьеном тоже здесь!
– Ну и дураки, - проворчал Хью, пытаясь рывками хоть немного ослабить веревки и осмотреться.
Из этого мало что получилось, но судя по запаху и потрескиванию веток, где-то рядом горел костер. Чего еще ждать от вудуистов?.. Теперь хорошо бы узнать, в каком именно обряде им придется участвовать. Или, быть может, лучше как раз не знать? Грамон вздохнул. Хорошо умирать этим балбесам, ничего не знающим. А вот лойнанту приходилось рубиться с самыми настоящими зомби, ожившими мертвецами, существование которых так яростно отрицает церковь Матери-Девы. Иногда он узнавал их лица...
– Тулли, ты плохой!
– подошла к нему первая хозяйка.
– Выдрал мне половину волос! А еще глупый: ведь я говорила тебе, чтобы сидел в яме! Теперь ты умрешь, и не сможешь приобщиться к Черному Вуду.
– Ты еще забыла, что я убил Конго, - напомнил пленник.
– Это как раз хорошо... Ортег, за которого ты будешь говорить, хочет, чтобы ты выглядел как следует. Если ты в самом деле не напился в ручье, я принесу тебе воды.
– Да, я не догадался там напиться, - признал Хью.
– Это было глупо с моей стороны.
– Ты вообще глупый, Тулли.
– Господин лойнант, а что теперь с нами сделают?
– заговорил Самбо, как только она ушла.
– Не знаю, - отчасти сказал правду Грамон. У вудуистов богатая фантазия. Точно можно сказать только одно: легко умереть не дадут. Но к чему Самбо знать про это раньше времени?
– Может, поторгуемся еще. На галере полным-полно удивительных украшений, напитков, табака и оружия, поняли?
– Поняли, - буркнул откуда-то еще дальше Фабьен.
– Да только я уже пробовал. Они тут какие-то чудные все, не поймешь их...
– Я же говорил: что-то здесь очень нехорошее, в этих джунглях!
– даже обрадовался Самбо.
– Вот поэтому мне и плохо стало. И сейчас нехорошо. Ой, как нехорошо...
Очень тихо забили, скорее даже зашептали тамтамы. У Хью макушка облилась холодным потом, а до платка, который скорее всего так и лежит за пазухой, не дотянуться. Все как на Андро: Вуду, тамтамы, костер. Вот только там эти фокусы предпочитали проделывать ночами.
– Ты будешь говорить за меня, - перед лицом пленника на фоне неба появился воин, видимо, тот самый Ортег.
– Ты должен сказать Черноте: воин Ортег долго ждал, воин Ортег устал. Воин просит дать силу, а за это обещает убить пять тулли. Но сначала пусть Чернота даст силу! Даже скажи: пять взрослых тулли, и не меньше двух детенышей.
– Что за тулли?
– не мог не поинтересоваться Грамон.
– Ты скоро будешь знать все, ведь ты станешь рабом Черноты. Это лучше чем смерть... Ты должен быть мне благодарен! Но если ты скажешь Черноте не все, или не так, то я пожалуюсь на тебя, когда сам стану рабом Черноты, и тогда Чернота убьет тебя! О, это будет страшная смерть...
– мечтательно протянул Ортег, полузакрыв глаза.
– Так, ну и куда мы должны будем отправиться?
– Не сразу, ты еще не готов.
Вскоре Хью отвязали от колышков, доставив этим ему немалое наслаждение. Тут же появилась женщина, чьего имени он так и не знал, она принесла ему тыквенную бутылку с водой. Грамон напился, и почувствовал бы себя совсем хорошо, если бы здоровяки-аборигены его опять не связали.
– Где мой меч?
– спросил Хью у островитянки.
– Мне неудобно появляться без него перед Чернотой.
– Забудь, металл - это нехорошо. От металла приходит Погибель, - серьезно сказала гатка.
– Где-то валяется... Забудь.
Грамон загрустил. Меч ему достался как-то раз совершенно случайно, и первое время лойнант разгуливал с ним просто из желания шикануть. Шутка ли - ни у кого нет такого странного клинка! Но постепенно оружие срослось с рукой, терять его не хотелось. Ведь убивать его, по всей видимости, пока не собираются... Хью оглядел суетящихся перед костром вудуистов. Выглядели они почти как нормальные люди, вот только полная обнаженность и отсутствие у мужчин каких-либо украшений, даже в носу и в ушах, отличали их от каких-нибудь андросских крестьян. Это тоже не нравилось коротышке: он привык вызывать у дам изумленный интерес своими непроколотыми ушами и губами.
У костра не было никого старше его знакомицы. Дети тоже почти отсутствовали, если не считать нескольких подростков лет пятнадцати. На по прежнему распятых между колышками матросов никто внимания не обращал, и Хью даже заскучал немного, хотелось курить. От нечего делать обратил внимание на девушек - почти все были хороши, если не обращать внимания на очень черный оттенок кожи. На Андро таких еще поискать, а в древнем Бахаме и вовсе почти не встретишь. Когда одна из девушек стала раскладывать на траве какие-то корешки совсем рядом с ним, коротышка даже подтянул поближе к ней свой голый локоть, для сравнения.
– Ты очень светлокожий, - заметила девушка.
– Даже светлее, чем твои друзья.
– Это потому что я из древнего благородного рода, - не моргнув глазом соврал Хью и во весь рот улыбнулся.
– Меня зовут Хью, Хью Грамон. Грамон - это фамилия, такое имя, которое в благородных семьях передается по наследству. А тебя как зовут, красавица?
– Вообще-то, не положено говорить чужим, - поджала губы девушка.
– Но мать отдала меня в Говорящие За Других... Мы пойдем с тобой вместе, Хью Грамон. Меня зовут Лоло, я дочь Клодж, которая тебя поймала. Мать хотела тебя сделать Говорящим, вместо меня... Но ты убежал. Я должна ненавидеть тебя.
– А что должны делать эти Говорящие?..
– нахмурился Хью, которому такое отношение не понравилось.
– Куда мы отправимся?
– К Черноте. Ты скажешь за Ортега, а я за Клодж.
– Где это?
– Там, - махнула куда-то на восток, вглубь острова, гатка.
Она ушла, и провожая задумчивым взглядом ее ягодицы, лойнант помрачнел. Как там дела на галере? Капитан Триполи вряд ли полезет их искать далеко от берега, он отвечает за корабль. А если их уведут туда, к какой-то Черноте... Ничего хорошего на горизонте, как иногда покрикивают с мачты матросы.