Голос прошлого
Шрифт:
— Начали! — решил профессор.
Игорь не мог заснуть. В его ушах настойчиво звучали слова, которые археофон сумел извлечь из глины, обработанной одиннадцать тысячелетий назад. Это были слова с причудливыми звуками, которые напоминали иногда берберские и кельтские. Профессор на лету опознал группы фонем, встречающиеся в языке гуанчей и записанные испанцами: алкорак, алио, гуам, гуамф, се — бог, солнце, человек, старик, луна. Сначала надписи на металлической колонне, теперь слова…
Прока зарегистрировал все, что смог, и улетел в Каир, вместе со специалистом по магнитным определениям. Игорь подумал о том, какую бурю вызовут эти записи повсюду. Может быть, наконец, ученые всего мира начнут совместно штурм самой волнующей загадки в истории человечества.
Веки у Игоря были налиты свинцом. Он услышал какой-то шорох, и тень скользнула по его лицу. Прохладная струя проникла в кабину вертолета одновременно со струйкой ароматного дыма.
Ему удалось открыть глаза. Профессора уже не было рядом с ним. Он вышел, оставив в кресле открытую книгу. Игорь взял ее и стал разбирать при слабом свете луны ее заглавие: «Критий». И фразы диалога Платона, выученные когда-то наизусть, стали слетать с его губ, как звуки песни.
«Они одели бронзой стену внешнего пояса укреплений, оловом — стену второго пояса, а тот, что окружал саму крепость, — орикалком, металлом с отблеском огня».
Он поднялся с раскладного кресла, набросил пиджак на плечи и спустился по лестнице вертолета. Пошел к раскопкам, шепча: «Посредине возвышался храм Клито и Посейдону… Вся внешняя сторона была одета в серебро… Стены, колонны, пол покрыты слоновой костью. Там виднелись золотые статуи и в особенности одна, изображающая божество, стоящее во весь рост на колеснице, которую тянет шестерка крылатых коней; статуя эта была так велика, что доставала головой до сводов храма, а вокруг нее сотня нереид на дельфинах… высший закон, первые из них выгравированы на колонне из орикалка, воздвигнутой посредине острова в храме Посейдона».
Он увидел профессора, сидящего на внутренней стене. Хотел что-то сказать ему, обнять… Остановился, молчаливый и неподвижный.
На западе, за Геркулесовой колонной, в глубине Атлантического океана, спал континент, который связывал когда-то нитями той же цивилизации Нил и Перуанские Анды, Мексику и. Иберийский полуостров. А здесь лучи Луны освещали стены и храм Посейдона, возведенные изгнанниками, для которых Атлантида была не легендой, а родиной, потерянной «в один день, в одну роковую ночь».