Голос сердца
Шрифт:
Старый кули смахнул слезу и, подойдя к Лачи, вложил ее руку в руку Гуля.
— Проведи ее до дому! — сказал он.
Гуль и Лачи шли рядом, держась за руки. Поблескивали прямые линии рельсов. Вскоре они оказались у пригорка. Им казалось, что вокруг разлит мягкий свет. Бутоны безмолвных деревьев погружены в сон.
Гуль глубоко вздохнул и сказал, подняв к небу руки:
— Дай бог, чтобы завтра наступила весна!
* * *
Простившись
— Дамару! — крикнула она.
Но никто не ответил. Лачи заглянула внутрь и увидела лишь спящую Джаман. Она разбудила ее пинком.
— Где Дамару?
— А кто ж его знает, куда он провалился, — ответила Джаман, зевая. — А зачем он тебе?
— Куда он ушел? — не отвечая ей, продолжала спрашивать Лачи.
— Его вечером вызвал к себе хозяин фабрики пластмассовых изделий, и с тех пор он не возвращался.
Бормоча проклятья, Лачи направилась к пригорку, где ждал ее Гуль.
— Отдала? — нетерпеливо спросил он.
— Этого подлеца нигде нет, — ответила она, показывая узелок с деньгами. — Ну ничего, утром отдам!
— Когда мы с тобой встретимся?
— Я приду к тебе, как только отдам деньги. Жди меня на старом мосту.
— Хорошо!
Они попрощались, и Лачи задумчиво побрела к своему шатру. Услышав шорох ее шагов, Маман приподнял голову, но тут же снова уснул. Лачи вошла в шатер. Оглядевшись по сторонам, она сложила деньги в глиняный горшок, закопала его в землю, поверху расстелила свою циновку, легла и тут же уснула. Давно уже не спала она так спокойно и крепко.
Поутру ее разбудила мать.
— Вставай, лентяйка, да готовь поскорее завтрак! Солнце уже над головой!
Лачи побежала к пруду и умылась. Потом, как обычно, она надергала сена из стоящих поодаль стогов, насобирала щепок и сухого кизяка, развела огонь и приготовила чай для Мамана и Каули.
В это время в таборе послышались звуки бубна. Выглянув из шатра, Лачи увидела: цыгане в праздничных нарядах собираются на площадке. Небо было безоблачно, а на ветвях деревьев, словно сотни маленьких солнц, алели раскрывшиеся бутоны. Итак, праздник весны наступил. Лачи вспомнила события ночи, и ее сердце забилось от счастья.
Она подошла к толпе, как вдруг на плечо ей опустилась темная, морщинистая рука.
— Ну, праздник весны настал! — произнес Дамару.
— Да, праздник весны настал, — повторила Лачи.
— Сегодня твоя свадьба, — продолжал он.
— Да, сегодня моя свадьба! — повторила она.
— И моя! — добавил он.
— Нет, — сказала Лачи спокойно, — свадьба моя и Гуля!
— Ты так отступаешь от своего слова, негодяйка? — зарычал он. — Эй, люди! Сейчас же соберите панчаят. Я имею жалобу. Пусть немедленно соберется панчаят!
Спустя несколько минут табор был в сборе. Все расселись на земле, и Дамару стал излагать свою жалобу.
— Эту девчонку, — начал он, — продал мне ее отец за триста пятьдесят рупий. Я отдал деньги и хотел забрать ее в свой шатер. Сделал я что-нибудь незаконное?
— Нет! Нет! — хором ответили цыгане.
— Она не захотела идти. Тогда я потребовал, чтобы отец вернул мои деньги. Он отказался. Я потребовал того же у ее матери, но и она отказалась. Сделал я что-нибудь незаконное?
— Нет! Нет! — опять закричали цыгане.
— Тогда девчонка мне сказала, что она сама вернет мне деньги не позднее праздника весны. И вот сегодня настал праздник весны, а она мне вернула только восемьдесят рупий, восемьдесят из трехсот пятидесяти. И я говорю ей: ты теперь моя! Сделал я что-нибудь незаконное?
— Нет, нет! Все законно! — в один голос закричали цыгане.
Дамару замолчал и победоносно взглянул на Лачи. Теперь заговорила она:
— Я обещала вернуть ему деньги не позднее праздника весны, и я сдержала свое слово — я принесла их ему сегодня ночью. Но его не было в шатре. Он отправился к хозяину фабрики пластмассовых изделий, чтоб продать ему свою будущую жену!
— Не верьте ей! Она лжет! — крикнул Дамару.
— Стоит ли кричать? — спокойно сказала Лачи. — Сейчас я вручу тебе деньги в присутствии панчаята — и дело с концом!
Она побежала к шатру. Циновка, на которой она спала, была сдвинута. Лачи отбросила ее в сторону и стала разрывать землю. Она отлично помнила место, где зарыла горшок с деньгами, но горшок исчез… С бьющимся сердцем она выскочила из шатра и крикнула:
— Кто взял мои деньги?
Все молчали. Цыгане смотрели на нее, не отводя глаз.
Лачи схватила Каули за руку:
— Мать! Кто взял мои деньги?
— Какие еще деньги? — резко ответила та.
Лачи бросилась к Маману:
— Отдай мои деньги, негодяй!
Маман захохотал и крикнул:
— Она морочит вас всех, придумывая небылицы!
Цыгане зашумели.
— Притворщица! Лгунья! — послышались голоса. — Сегодня же она должна стать женой Дамару! Эй, Даман, Роши, Сунян! Несите сюда наряд невесты!
И, окружив Лачи, цыгане пустились в пляс.
Гуль смотрел с моста и ничего не понимал: Лачи стоит в наряде невесты, а цыгане вокруг поют, танцуют и бьют в бубны. Он спустился с моста и направился в табор. Нике не замеченный, он вмешался в толпу. В это время Каули принесла из шатра кинжал с ручкой из слоновой кости. Передавая его Лачи, она сказала:
— Ну, сама видишь — ты проиграла. Теперь ты должна танцевать танец невесты!
Но тут Гуль подошел к Лачи вплотную. Увидев его, цыгане расступились. Бубен смолк. Все затаили дыхание.
— Лачи!
Она вскрикнула, обернулась и тут же низко опустила голову.
— Лачи, я пришел за тобой! Пойдем!
Но она не двигалась.
— Я вижу на тебе наряд невесты, — продолжал он. — Но разве ты не помнишь, что обещала мне вчера?
— Помню, Гуль, — заговорила она наконец. — Я обещала, что буду твоей невестой.