Голос вечности. Полночь
Шрифт:
Спустя четверть часа я набрела на золотую поляну. Маленькие елочки хаотично усеяли ее вдоль и поперек, между ними росли кусты папоротника, сменившие зеленый цвет на медно-коричневый.
Я ощутила подобие умиротворения внутри израненной души. Вся моя плоть желала единения с природой, и я легла в холодный папоротник, глядя на отчужденное пыльно-серое небо.
Мои мысли сосредоточились на извечной проблеме: что со мной не так?
Рациональность была далеко не моим коньком, но я попыталась с ее помощью хоть немного разобраться в себе.
Что
Одиночество, отчуждение, непонимание, отрешенность, скуку… Возможно, с моей стороны казалось эгоистичным чувствовать себя одиноко, ведь у меня была Оксана. Но я ничего не могла с собой поделать – я так чувствовала. Нет, я ничуть не принижала значимость подруги для меня, я любила и ценила ее, но ощущение «не в своей тарелке» никуда не девалось.
Тогда чего же я хотела? Какую жизнь?
Я хотела чего-то необычного: приключений с самыми близкими людьми, отсутствия ограничений в возможностях, выбрать нестандартный жизненный путь, иметь в своей жизни людей, которые всегда будут рядом.
Меня одолевала смертельная скука при мысли о том, что вся жизнь заключается в окончании школы, университета, устройства на работу, создании семьи и скоропостижной смерти. Все люди казались такими обычными и идентичными: подавляющее большинство устраивала их жизнь. Никому не хотелось раскрывать потенциал мозга и тела, искать новые возможности, изучать жизнь с других ракурсов.
А если кому-то и хотелось, то они махали на этой рукой, приговаривая:
«Невозможно…».
А я хотела, чтобы было возможно. Чтобы превосходить простых смертных, чтобы никогда не бояться, чтобы жить в два раза насыщеннее.
«Начиталась книжек».
«Сумасшедшая».
«Займись делом!»
Такими были самые заурядные ответы на мои рассуждения. Что ж ладно, я лучше буду сумасшедшей, чем участником стада.
Небо стало графитового цвета. За своими мыслями я не заметила, как стремительно наступили сумерки. Страх снова завладел мной, и я поспешила покинуть поляну, обещая себе вернуться сюда вновь: это место вселяло в меня уверенность и давало сил.
Покинув лес и пробираясь сквозь коттеджи, я заметила пару пристально следящих за мной глаз из окна дома, стоящего прямо напротив чащи. Я поспешила уйти.
– Прости, мне надо домой, – вырвал меня из задумчивости Влад. – Дима приехал погостить, – друг закатил глаза, – хочет видеть меня.
– Все в порядке, иди, – улыбнулась я, стараясь сделать невозмутимое выражение лица.
– Ты останешься здесь? – с сомнением спросил Влад. – Вся эта природа… Ты же будешь сидеть и думать о…
Сначала я хотела ответить, что останусь в парке, но уже смеркалось. А вчерашняя ситуация с «туманом» хорошенько напугала меня, и больше я не планировала находиться на улице одна после захода солнца.
– Не волнуйся, идем домой.
Покидая парк, я решила, что не хочу сегодня оставаться одна. Позвав Оксану вновь переночевать у меня, я обрадовалась положительному ответу.
Закапал противный дождь, назойливо теребя детское воспоминание об ужасной прогулке… О той, что случилась вскоре после того, как я нашла поляну. Думать об этом совершенно не хотелось.
Оксана пришла ко мне в восьмом часу, прихватив с собой только что испеченные пирожные и бутылку шампанского. Сама я готовить не любила да и не прочь была расслабиться с помощью шипящего напитка, поэтому вдвойне ценила жест подруги.
Пока мы пили чай (и не только), я внимательно наблюдала за Оксаной: она, как обычно, много и воодушевленно говорила, ни разу не вспомнив ни о тумане, ни о неизвестном мужчине, ни о подонке Ярославе. Я вновь изумилась – не было это похоже на подругу. Но ее щеки были румяны, глаза метали хитрые искры, улыбка не сходила с лица – и я вновь решила, что лучше уж безосновательная радость, чем горе.
– Зря ты сегодня не пошла в школу, – подруга интригующе коснулась моей руки и мило захихикала. Не поддаться ее шарму было невозможно: я тоже заулыбалась. – Помнишь Рому Волкова?
– Его забудешь! – я закатила глаза и тоже засмеялась. Оксана так легко согревала своим позитивом.
– Он взял мой номер телефона, – подруга хитро глянула на меня из-под черных ресниц.
– Что?! – искренне удивилась я.
– Я случайно уронила учебники в коридоре, и он тут же бросился собирать их. Так мы познакомились, и он предложил встретиться где-нибудь за пределами школы. Видела бы ты лицо Стрельцовой! Она, по-моему, поперхнулась собственной желчью, – самодовольно отметила Оксана и откинула волнистые волосы за спину.
Я была очень рада за подругу: Волков был, несомненно, красавцем, да и ей не помешало бы отвлечься от Славы. Только вот складывалось впечатление, что Оксана совершенно не грустила. Я не удержалась от вопроса:
– Это все прекрасно, но… разве ты ничуть не расстроена из-за Ярослава? – аккуратно спросила я.
– Не-а, – лицо Оксаны приняло безразличное выражение, будто я говорила о ком-то, с кем она не общалась уже очень давно. – Мне надоели его проблемы и его безразличие ко мне. Все это слишком долго действовало мне на нервы, – хмурясь, подруга допивала чай.
Что же, если внезапно Оксана все переосмыслила и поняла, что Ярослав не стоит ни единого ее волоска, то это было просто отлично. Но слишком неестественно…
Глава 4. Дыхание смерти.
Меня разбудили шорохи в коридоре. Повернув голову направо, там, где должна была спать Оксана, я обнаружила ее постель пустой. Решив, что подруга пошла на кухню попить или что-то в этом роде, я почти вернулась ко сну.
Хлопнувшая входная дверь заставила меня резко сесть на постели. Прислушиваясь к окружающей обстановке, я не уловила ни одного звука.