Голос во тьме
Шрифт:
Парталанцы сориентировались относительно быстро. Это были крупные мужчины-бойцы с далеких островов с захватнической историей, в чертах их лиц было что-то звериное. Как и в боевой ярости, изо всех сил сдерживаемой командирами.
На это король и рассчитывал — что изнеможенные ожиданием парталанцы, почуяв врага, рванутся, как с цепи. Это было необходимо, чтобы попросту удержать собственные даэрдинские силы от опрометчивости сорваться первыми — они ведь тоже утомлены ожиданием сражения не меньше!
Наконец, спровоцированные, островитяне перестали слышать голоса командиров и бросились вперед, как бешеные. Их натиск был ужасающ, и совсем скоро, ряды испуганных даэрдинцев опасно прогнулись. Ровное полукружье атакующего
Парталанские шаманы, вооруженные так, что любой образцовый маг из Цитадели Тайн посмеялся бы в голос, сейчас смеялись сами — ехидно и даже зло. Сопляки! Мчавшиеся мимо них соплеменники врубались в спины даэрдинцев с особенно гордыми физиономиями.
Драммонд, наблюдая, терпел изо всех сил. Каждый третий из посланных вперед всадников — действительно элитный боец его армии, остальные двое в тройке — ничем не выделившиеся рядовые, которыми король пополнил ряды тех, кто выманивал врага на бой в выгодной для Драммонда местности. Полдела — втянуть парталанцев в сражение. Нужно сделать так, чтобы, когда реальное сражение начнется, ему, Драммонду, было кого выставить против этих свирепых воинов.
Перед началом боя, еще до того, как дать своим людям отдохнуть, Драммонд осуществил все приготовления, и прежде других — спешно перенес лагерь немного вглубь холмов на северо-запад с прежней позиции. Лучше пожертвовать несколькими лигами песка, но сбить с захватчиков спесь. Огорошенных неудачей, их будет проще разбить потом. Зато на месте прежней стоянки он расставил несколько наспех сколоченных за последние дни колесниц в качестве укрытия, о которые любые ряды ударят, захлебываясь собственным наплывом. Когда волны врага находят внахлест одна на другую, потому что первая не может прорваться сквозь ограждение сразу, неминуемо наступает хаос. Пусть на несколько минут, но этого хватит, чтобы убегающие сейчас даэрдинские всадники смогли развернуться двумя клешнями, чтобы потом обогнуть преследователей с флангов и взять в кольцо. И когда, зажатые меж колесницами (пусть самыми недолговечными) и бойцами, парталанцы схлестнутся в рукопашной, по крайней мере с трех сторон на них бросятся расставленные в засадах даэрдинские части.
Оставшиеся от конницы всадники зайдут с северо-востока, пехотинцы, вооруженные длинными луками и тяжелыми арбалетами, используя высоту и колесницы, блокирующие парталанцам свободный подъем наверх, займут центр. А несколько линий пехоты задавят парталанцев с северо-запада. Вперед пойдут тяжелые части, чтобы принять на себя сокрушительный натиск врага и не упасть, а оставшиеся в арьергарде этого крыла легкие, едва первый напор будет сдержан, юркнут в образованные во флангах строя интервалы и зажмут отколовшуюся с этой стороны часть вражеского воинства. Среди всех частей Драммонд равно разделил имеющихся у него магов: заступникам наказал отражать магические атаки и развеивать чары шаманских тотемов, а магам стихий велел при каждой возможности жечь бойцов-завоевателей.
Драммонд убил не одни сутки, чтобы составить и привести в исполнение план в опоре на стародавний как мир принцип — разделяй и властвуй. Наблюдая, как парталанцы ринулись следом за его всадниками, поддавшись провокациям, Драммонд чувствовал, как бешено заходится сердце — от того, что сражение входит в решающую стадию, — и как еще хлеще кровь дурманит разум — от осознания, что незнакомый прежде враг пошел на поводу у короля.
От близости победы — Молдвинн, стоявший рядом с королем, видел — у Драммонда пьянством блестели глаза. «Близость победы пьянит и ослабляет» — вспомнил стратий выдержку из настольной книги о военной стратегии. Пожалуй, уязвимее, чем сейчас, король Даэрдина не был еще никогда — даже в пик наивысшего наслаждения женщиной, и если бы какой-нибудь меткий парталанский стрелок воспользовался этим сейчас, Даэрдин вовсе остался бы без короля.
Парталанские шаманы, едва волна атаки рассыпалась при ударе о ряд тяжелых колесниц, призвали лавовые тотемы, надеясь залить даэрдинское «укрепление» огнем — вместе с колесничими. Заступники и телеманты из Дома Чар выставляли барьеры и щиты — серебристые и цвета солнечного сияния. Шаманов огня, как оглядел Драммонд было всего четверо — намного меньше, чем шаманов ветра, — поэтому он воодушевляющее крикнул своим магам смять жалкие потуги врага. Пока у него есть телеманты, его не напугать летящими всполохами пламени, которые, разбиваясь о защитные чары, сползали на землю, шипя и искрясь при угасании.
Заметив бесполезность магических атак, парталанцы замерли на миг, словно обдумывая произошедшее, и, криком раздавая указания. Тем временем нагнавшие с флангов даэрдинские всадники, которые прежде якобы убегали из-за неминуемого поражения, наконец замкнули кольцо позади парталанцев и теперь поддавливали тех ближе к колесницам.
Вышедшие из укрытия лучники и арбалетчики дали первый убийственный залп.
Драммонд не удержался и ехидно оскалился. Если так дальше пойдет, он одолеет захватчиков за пару недель, очистит берег, войдет в столицу как Страж Королевства, и все это — без помощи посторонних лиц, от грызли которых между собой его уже тошнило.
Переглянувшись, вражеские шаманы, обороняемые другими войсками отошли в арьергард. Драммонд приметил, что вокруг каждого из колдунов врага сразу сплотилось по дюжине парталанцев-бойцов, и каждый — с максимально серьезным видом. Его бы чародеев, проколись они хоть раз, свои бы потом просто уели. Надо бы пересмотреть отношение к выпускникам Цитаделей Тайн, когда вся эта военная кампания, наконец, завершится. Возможно, стоит вообще пересмотреть законы на счет магов в его стране…
Всадники с северо-востока, тем самые, которые составляли собой основную часть цвета даэрдинской кавалерии и все начало боя ждали в резерве за холмом, рванулись врагу во фланг, врезаясь в ряды островитян железные когтем. С северо-запада пока никто не рвался в атаку, и Драммонд приказал своим до поры сдерживать пехоту. Задача того крыла, скрыть новое расположение лагеря и навязать сражение именно на указанной позиции, чтобы, тем самым, растянуть линию атаки парталанцев по возможности широко. Управлять единой, живой и подвижной, как змея, воинской ленты Драммонду будет сподручнее.
Едва он подумал, что все идет, как надо, и с северо-востока в тылы кавалерии понеслись огненные вихри. Шаманы огня, используя лавовые тотемы, объединили силы с товарищами, чьи тотемы дыхания ветра, обычно порождавшие небольшие воздушные завихрения, теперь рассыпались во все стороны роковыми всполохами. Не нужна была никакая подветренная сторона: небольшие смерчи в пол человеческого роста вбирали в себя огненные потоки и неслись даэрдинской коннице вслед.
Заступники и телеманты армии Драммонда ставили, насколько могли, крепкие щиты. Усиленные двойным чародейским импульсом огненные вихри, налетая на барьеры, трещали, как оленье сало в огне, и прожигали в прежде несокрушимой защите бреши и дыры.