Голоса ночи
Шрифт:
– Как ты меня нашел? – спросила Мэгги, обращаясь к Джайлсу.
– Мне подсказали, – ответил тот и протянул ей цветы: – Это для тебя, мамуля, с поздравлениями.
Мэгги посмотрела на букет с щемящим чувством в груди. Она не знала никого, кто мог бы прислать ей такой подарок, кроме…
– Это от Дэнни!
– Я тоже так считаю, – согласился паренек. Поскольку Мэгги не сделала ни одного движения, чтобы принять цветы, он положил их рядом с подносом.
– Ты не должен называть меня мамулей в присутствии миссис Першинг, –
Джайлс улыбнулся:
– Хорошо, мамуля.
– Кто дал тебе эти цветы? – спросила Мэгги, меняя тему.
Джайлс всегда старался отвечать точно на поставленный вопрос.
– Один из разносчиков, работающих на Паркса, оптового торговца цветами, – сказал он, не отрывая жадного взгляда от подноса с едой. – Мэгги, можно мне попробовать немного?
– Конечно, – разрешила Мэгги, прекрасно зная, что он съест больше половины приготовленного для нее ужина.
Не дожидаясь дальнейшего приглашения, Джайлс начал жадно уплетать еду. Он был совсем маленьким, когда Мэгги нашла его, – едва доходил ей до талии, – но через два года перерос своих сверстников, и не было никаких признаков замедления роста. Его запястья уже выступали на два дюйма из рукавов куртки. Мэгги заставила купить ее взамен той, из которой он вырос за лето.
– А этот цветочник знал, где найти тебя? – спросила Мэгги, в то время как Джайлс запихивал в рот очередной кусок жаркого.
Мальчик поспешно проглотил мясо.
– Нет, – сказал он с оттенком гордости. – Я сам не знаю, где буду через пару часов. Думаю, этот тип искал Нэн на одной из улиц, но ее там не оказалось, и он случайно встретил меня. Он знал, что я знаком с тобой, и потому передал цветы мне вместе с шестипенсовиком, потому что я не такой дурак, чтобы согласиться искать тебя, пока он не заплатит.
– И что он сказал тебе? – спросила Мэгги и, зная склонность мальчика к выдумкам, добавила: – Я хочу знать точно его слова.
– Ну я не помню точно. Он спросил, как найти тебя, чтобы передать «букет с поздравлениями».
– Значит, Дэнни уже прознал, где я нахожусь. – У Мэгги внутри все сжалось.
Джайлс пожал плечами, недовольный отсутствием у нее интереса к его роли в доставке цветов.
– Думаю, так оно и есть, если он сообщил человеку Паркса, что именно надо мне сказать.
Но как это оказалось возможным? Разумеется, кое-кто видел, как Мэгги садилась в карету барона на площади Ковент-Гарден и в Сент-Джайлсе, но кто мог знать, кем являлся барон и куда ее повез? Если, конечно, за ними не проследили. Они двигались не слишком быстро, и хороший бегун вполне мог поспеть за ними. Мэгги ощутила покалывания в затылке. Она лучше кого бы то ни было знала, что заметить слежку крайне трудно, да еще в том состоянии, в котором она тогда пребывала.
Мэгги подошла к окну и отодвинула шторы. В этом месте на улице газовые фонари располагались
Это подметальщик улиц. Был ли он человеком Дэнни? Впрочем, в настоящее время кто откажется подзаработать? Голова мальчишки повернулась в ее сторону, и Мэгги была готова поклясться, что паренек осматривал дом барона долгим напряженным взглядом. Затем он отвернулся.
– Слышишь, Джайлс, тебе следует избегать Дэнни, – твердо сказала Мэгги, отходя от окна и опуская штору.
– Да, мамуля, – равнодушно ответил Джайлс. Он хорошо знал, что если Дэнни захочет кого-то достать, то в Лондоне не найдется места, где можно укрыться от него.
Мэгги надеялась, что будет в безопасности в доме барона, но, видимо, она ошибалась. Комната вдруг показалась ей в большей степени мрачной, чем безвкусной, газовые светильники – тусклыми, а стены – давящими на нее. Мэгги заскучала по знакомой обстановке на Черч-лейн, где ей был знаком каждый звук, грозящий опасностью, где она ощущала уличное движение, как старый моряк, который чувствует костями изменение погоды.
Правда, привычная обстановка создавала лишь иллюзию безопасности. Сейчас лучше всего держаться подальше от своих подопечных, так что если Дэнни доберется до нее, они по крайней мере будут в безопасности.
С этой мыслью она повернулась к Джайлсу:
– Тебе надо возвращаться домой.
Джайлс подчищал последние капли подливки кусочками хлеба и со смаком запихивал их в рот.
– Да, мамуля, – повторил он с полным ртом. – Я, пожалуй, побегу. – Он удовлетворенно похлопал себя по животу и двинулся к двери.
Мэгги хотела бы разделить его беззаботность. Она смотрела на пустую тарелку без малейшего чувства голода, стараясь понять, чего хотел от нее Дэнни. Что бы там ни было, она не вернется к прежней жизни, с которой рассталась той ночью на мосту четыре года назад, решив покончить с воровством и безрассудным прошлым, и теперь не желала воскрешать его.
Мэгги медленно подошла к лежащему на кровати узлу и развязала его. Там были две запасные ночные сорочки, прошлогоднее платье, пара чулок и три нижние юбки, которые она не носила в настоящее время. Все это она поместила в огромный шкаф в гардеробной, и ее личное имущество, за исключением костюма Маленькой Пег – девчонки-сорванца – не заняло даже одной полки. Старый черепаховый гребень и такую же щетку, шпильки и ленты она поместила на туалетный столик вместе с ожерельем из цветного стекла, которое однажды ей преподнес некий поклонник Маленькой Пег. Остался только револьвер, поблескивавший в центре платка.