Голубиная сессия
Шрифт:
Я тут же бросилась к телефону и вызвала медиков, а затем вернулась к Сане. Друг лежал неподвижно. Боже, это я во всем виновата! Подвергла его такой опасности!
– Дай воды! – неожиданно нормальным голосом заговорил Саня, а затем застонал.
– Санечка как ты, что произошло?
Парень метнул взгляд в сторону бутылки с водой. Я все поняла, и через секунду он же утолял жажду.
– Саня, тебе лучше? Я уже вызвала скорую, они приедут и помогут тебе! Кто напал на тебя?
Друг еще раз жадно схватился за бутылку, а потом заговорил:
– Ты ушла в туалет и за едой, я посидел немного, а потом вдруг спину заломило
– Не преувеличивай, я немного вешу… А кто она, кто украл фигурку и стукнул тебя?
– Ну, ты спросила. – Нахмурился Саня и ахнул от боли, – а что ваших сотрудников по именам помню! Где же врачи? Больно!
– Скоро будут! – утешала друга, поглаживая его по голове, – опиши мне ее. Она же может уйти, как она выглядит?
– Да старая тетка. Больше не знаю, что сказать. Она мне через пару секунд по голове дала, так что сама понимаешь, я ее во всех деталях запомнить не имел возможности. Ну, где же медики? Я скорей умру, чем они приедут! Голова просто раскалывается!
На удивление врачи вошли через минуту, после последней фразы Сани. Причем там была та же бригада, что прибывала после нападения на Григорьеву.
– Зачастили мы к вам, в театр, – прокомментировала медсестра.
Саню погрузили на носилки и отвезли в карету скорой помощи. Странно, но никто не обратил внимание на приезд машины, никто не прибежал, в кабинете я осталась одна.
Старуха, у нас такая только одна: баба Паша. Но она не может такое сделать, она наверняка сейчас несет свою вахту. Была еще Клавдия Исааковна, но она в больнице. Больше никто не подходит. Есть у нас женщины немолодые, но на старух никто и близко не похож.
Я пошла к выходу, придется поговорить с Прасковьей. На вахте я никого не обнаружила. Где же она? Я обошла весь театр, заглянула в туалет, буфет, затем вышла из здания, но и рядом расположенном садике и магазине, но бабы Паши там тоже не было. Потом я направилась к Самсону: вдруг он отпустил старушку, может, ей плохо стало. Но директор ничего об этом не знал и был крайне удивлен, что сторож отсутствует на рабочем месте. Я вновь дошла до вахты, там по-прежнему никого не наблюдалось.
– Как это понимать? Неужели преступница и вор баба паша? Просто не верится! Хотя, если учесть, что она всегда находится в театре, имеет доступ в любое помещение, да и по возрасту она похожа на Ирину Стрепетову. Но… она такая приятная бабушка, она никак не ассоциируется у меня с этими преступлениями.
Я пожала плечами, просто не знаю, что и думать. Понимаю точно, лишь одно: драгоценное время уходит, надо срочно проверить Прасковью. Я вновь поднялась к Самсону Павловичу и попросила личное дело бабы Паши. Тот не сильно удивившись моему интересу, порылся в ящике и достал папку.
Ирина Викторовна Стрепетова, 1940 года рождения, родившаяся в Ленинграде.
– Вы ошиблись, мне нужна вахтерша!
– Я же вам ее дал. Что-то не так?
– Вы мне дали Стрепетову Ирину! А мне нужна Прасковья, фамилию не знаю.
– Так это она и есть! Все правильно. Просто ее с детства называли Прасковьей, как и бабушку. Вот она и попросила, пусть все Пашей зовут. Ну, я и согласился, мне все равно. Она же не артистка, ее имя на афишах никогда не появится, она же всего лишь вахтерша!
Теперь все понятно. Надеюсь, хоть адрес она указала правильный.
Напоследок я спросила еще один вопрос:
– А она давно здесь работает?
– Нет, и полугода не прошло.
В анкете был указан адрес дома, расположенного недалеко от театра. Я сорвалась с места и побежала. Скорей всего она побежала именно туда. Ей же надо взять хоть какие-то деньги, вещи. Она не ожидала, что голубь появится сегодня, но увидев фигурку в руках режиссера, просто не выдержала. Преступление было не спланированное, спонтанное. Похоже, она решила, что здесь находиться просто нет смысла, она сюда больше не вернется, потом съедет с квартиры, и я потеряю ее след. Надо торопиться!
Я неслась по улицам, параллельно пытаясь узнать у прохожих, где расположена улица, на которой проживает вахтерша. Как же она легко провела меня! Я думала о Ксюше, подозревала ее, баба Паша же мне представлялась приличной бабушкой, подрабатывающей здесь из-за маленькой пенсии и любви к искусству. Я даже почему-то решила, что она здесь давно работает, ведет степенный образ жизни, и понятия не имеет ни о каких фигурках. Эх, если бы я с самого начала, знала ее фамилию. Надо было сразу подходить к Самсону Павловичу и просить все дела сотрудников, тогда бы преступницу давно бы взяли.
Наконец я добралась до искомого дома и только сейчас поняла, что мне нечем противостоять против старухи. Я не имею ни оружия, ни ножа, даже палки нет, разве что складной зонтик. Я огляделась по сторонам, ни одной большой ветки или палки. Единственную, грыз на газоне грозный пес. Попросить у него на время палку я не решилась. Пришлось идти на встречу с преступницей с изделием, предназначенным для укрытия от дождя.
Я вытащила из сумки зонтик и позвонила в дверь квартиры. Никто мне не открыл. В принципе, ничего удивительного. Я позвонила еще раз, потом еще, попробую ее довести до истерики. Постоянно звучащий дверной звонок выведет из себя кого угодно. Она точно выдаст себя.
Через десять минут ко мне вместо Ирины вышла ее соседка, грозная старуха, завернутая в зеленую кофту.
– Трезвонить не надоело? Разве не ясно, что человека дома нет? – забрюзжала она.
– Есть она дома, – ответила я и нажала на звонок еще раз.
– Нет, – не согласилась соседка.
– Я все еще раз позвоню, – настояла я и утопила кнопку.
– Вот дурак человек, говорю ей, бабки дома нет, а она спорит.
Я вновь повернулась к соседке.
– Вы уверены, что нет дома?
Старуха в зеленом рассмеялась и покачала головой: