Голубые искры
Шрифт:
– Елена Кузьминична, можно я соберу промокашки?
– Можно.
Шура, к ней присоединились и девочки, стала собирать бумажные птички. Мальчики сидели притихшие.
– У вас последний урок, мы не будем заниматься предметно, я вам прочту сказку.
Учительница начала читать сказку о людях, которые в давние времена жили в степи рядом с бесконечным, угрюмым лесом. Пришло более сильное племя и загнало жителей в лес. Долго брели они по лесу, и силы их стали иссякать. Они не могли вернуться назад - их там ждали жестокие враги, и они не знали, кончатся ли эта тьма и этот лес. Отчаяние охватило их. И тут вышел вперед один из этих
– Надо идти только вперед, у леса должен быть конец. Я поведу вас!
Ему поверили. Долго еще шли люди по лесу, но конца ему не было. И снова отчаяние охватило их.
– Мы устали, ты обманул нас!
– сказали они, и в глазах их не было ничего, кроме злобы.
– Я вас вел, и скоро будет конец лесу. А что сделали вы? Вы даже не смогли сохранить силы! Вы просто шли!
– сказал Данко.
– Мы тебе не верим. Ты обманул нас. И ты умрешь, - сказали они.
И тут Данко разорвал себе грудь и вынул свое сердце, которое пылало от любви к людям. Он высоко поднял его над головой, и тьма отступила, стало светло, как от солнца, и народ пошел за Данко. Лес кончился. Данко упал. Пылающее сердце его покатилось по земле. Но люди не заметили смерти Данко, они радовались, они были счастливы. И только один осторожный человек, как бы чего не вышло, наступил ногой на сердце. Оно рассыпалось на тысячи голубых искр. Эти искры и сейчас зажигают в сердцах людей веру в то, что тьма отступит, что впереди будет солнечно и ясно.
Сказка закончилась. Притихший класс сидел и словно ждал ее продолжения.
– Елена Кузьминична, а почему наступили на сердце? Если бы его не затоптали, сейчас все были бы счастливы?
– спросила Шура.
– Девочка, этого не знал даже великий писатель, который записал эту сказку.
Домой шли толпой, окружив учительницу. Так началась дружба между педагогом и классом.
Четырнадцатого января в конце занятий она устроила "час мечтаний".
– Сегодня наши предки по старому календарю отмечали новогодний праздник. Они загадывали желания, они мечтали. Сейчас мы тоже отбросим все текущие дела и помечтаем.
– Ура!
– захлопали в ладоши девочки.
– Тише. В школе еще не закончились занятия. Я хочу, чтобы каждый из вас сказал, как он понимает слово "счастье".
Дети задумались. Никто не решался поднять руку и высказаться первым.
– Слава, давай начнем с тебя. Ты у нас самый смелый.
Станислав Баженов, худой, долговязый мальчик, откинул крышку парты и встал.
– Счастье - это когда всего-всего будет полно. Не будет очередей за хлебом, в школьном буфете будет стоять большой фанерный ящик с ливерными пирожками, и каждому можно будет брать пирожки.
И, подумав, добавил:
– Бесплатно.
– Коля, а ты что думаешь?
– обратилась она к моему другу.
– Счастье - это когда за людей будет все делать электричество.
– И он пропел слова песенки, которую слышал от студента во время недавней пьянки в их квартире:
"Ток зарождается внутри электрополя,
Через трансформаторы выходит он на волю,
И обогревшись над вольтовой дугой,
Бежит, спешит, торопится
до электропивной.
Нам электричество сделать все сумеет,
Нам электричество любую тьму развеет,
Нам электричество любой заменит труд,
Нажал на кнопку - чик-чирик -
И все уж тут как тут".
Все захохотали. Колька, довольный, сел.
– Счастье - это когда все-все будут добрыми. Не будут драться, не будут бить женщин и детей, - сказала Люда Иванова, у которой был отчим-инвалид.
– И не будет войн, и не будут воровать, и не будет блата, - добавила детдомовка Шура.
– Воровать будут всегда. И блат будет всегда. Всегда все захотят быть начальниками, захотят руководить, и дочек своих будут по блату устраивать на теплые места, - прервал ее, не вставая, Дима Воронин. У него была полная, благополучная семья: отец бухгалтер на элеваторе, мать - швея на швейной фабрике.
С ним не захотели соглашаться. Загалдели.
– Тише, тише. Выскажутся все. Давайте по одному. Почему ты так считаешь, Дима?
– Это закон природы: сильный живет за счет слабого. Воробей ест бабочек, кошка ест воробья, кошку хватает и заклевывает ястреб. Волк ест овцу. Человек убивает волка, чтобы самому съесть овцу, потому что он сильнее волка. И когда будет голод или не будет воды, всегда будут войны: люди будут убивать друг друга.
– Но ведь человек - не зверь, Дима. У человека есть разум. Есть нормы поведения, мораль, законы. Не все меряется полнотой желудка и полнотой жизненных удобств. Дорогие мои, - обратилась она уже к классу, - мы с вами, вы будете менять жизнь. Мы строим социализм. Основные материальные ценности и средства производства будут в руках народа, в ваших руках. Вы построите общество, когда купаться в роскоши, если рядом голодные и немощные, будет стыдно, когда воровать у общества будет стыдно. Люди будут делиться благами со слабыми, вы построите жизнь, где будут счастливы все.
– Такой жизни никогда не будет, - стоял на своем Дима.
– Отец говорит, что люди разные: один трудяга, другой - лодырь, один умный, другой - дурак. Почему трудяга и умница должны жить так же плохо, как дурак и лодырь?
– Елена Кузьминична, а в Ленинграде за хлеб убивали?
– спросила Шура.
Учительница прошлась по ряду между партами. Помолчала.
– Наверное, и такое было. Я согласна с Ворониным: люди разные. К сожалению, есть и преступники. Но жизнь, девочка, меняется. И хороших, добрых людей будет все больше и больше. В это надо верить. Ради этого надо жить, девочка.
Приближался рассвет. Яков Петрович встал, подошел к окну и раздернул шторы. По небу плыли темные осенние облака, на тополе на отдельных ветках еще оставалась пожелтевшая листва, грязную лужу под окошком сковал ноябрьский морозец.
Утром, проводив внучку в школу, Яков Петрович зашел в ванную комнату и поставил на полочку у зеркала дополнительный стакан со свежим тюбиком зубной пасты и зубной щеткой, повесил дополнительное полотенце. Постоял, раздумывая, надо ли выкладывать для гостя бритвенный прибор, решил, что не надо: может, юноша еще не бреется, а может, свое что привезет - электробритву какую навороченную, если бреется, да и бритвенные лезвия германские - лучшие в Европе.
Спустился на первый этаж в кафе, договорился с заведующей о питании внучки и немецкого мальчика по их желанию, согласно меню, внес задаток, окончательный расчет будет производить дочь в конце месяца. Сходил в парикмахерскую, постригся. Прошелся по ближайшим магазинам, купил продукты к чаю - торт, сыр, фрукты. Подумав, зашел в цветочный, купил букет, объяснив продавщице, что цветы для мальчика. Она составила "мужской" букет. Дома помылся, надел свежую рубашку, костюмные брюки и стал ждать.