Гончаров и дама в черном
Шрифт:
– Вы лжете. В этом случае обязательно бы сработала сигнализация. А впрочем, мне глубоко безразлично, лжете вы или нет. Один черт дня через три сдохнете от жажды и нехватки кислорода. Но вы можете немного облегчить свою участь, если расскажете, кто вас нанял. Дружки Пломбира? Верка или Светлана? - насмешливо назвал он три возможные кандидатуры и вдруг, выматерившись, отключил связь.
– Что бы это могло значить? - нервно спросил нас полковник.
Ответить мы не успели, потому как после непродолжительных манипуляций дверь распахнулась и тревожный голос Светланы посоветовал нам немедленно
– Что случилось? Что с Милкой? - забегая в тоннель, спросил я.
– С ней все в порядке, она у меня во флигеле.
– Тогда в чем дело?
– Скоро узнаете. А ты посиди здесь, - оттолкнув старика, сплюнула она. - С тобой мне еще предстоит разобраться. - Надежно перекрывая подземный коридор, Светлана с сожалением добавила: - Уехать вы уже не успеете, так что следуйте на второй этаж флигеля, а я на несколько минут задержусь во дворе.
– Может быть, мы сможем вам чем-то помочь? - отважно спросил Макс.
– Сможете, если будете меньше болтать, - выходя из тоннеля, раздраженно ответила она. - Все, поднимайтесь наверх и ждите меня там. Только ни в коем случае не включайте освещение и вообще не подходите к пульту.
Ровным счетом ничего не понимая, мы поднялись на второй этаж и очутились в уже знакомом нам стеклянном фонаре. Сейчас он был слабо освещен, и я сразу же заметил сидящую на диване испуганную Милку.
– Что у вас произошло? - кидаясь к дочери, спросил полковник.
– Не знаю, - с плохо скрытой дрожью ответила она. - Минут десять тому назад ваша Светлана вдруг выскочила из калитки, вытащила меня из машины и силой заволокла сюда. Усадила на диван и побежала за вами. А чуть раньше подъехала какая-то машина. Из нее вышли четыре человека и стали требовать, чтобы им открыли ворота. Они и сейчас находятся там.
Не сговариваясь, мы кинулись к окну, выходящему на центральный вход.
Белая "девятка" с раскрытыми дверцами стояла возле ворот, а ее пассажиры, сгрудившись возле домофона, что-то кричали и настойчиво требовали от хозяев дома.
– Ну, друзья, попали вы в переплет! - переводя дыхание, хохотнула Светлана.
– А что случилось? - уже все понимая, на всякий случай спросил я.
– Случилось то, что и должно было случиться. Сейчас послушаем их требования и ультиматум. - Забравшись на операторское кресло, она нажала несколько клавиш.
– ... Вам десятый раз говорю, не знаю я никакого Пломбира, - с едва уловимой дрожью отбрехивался Геннадий Арбузов. - Никогда о нем не слышал и слышать не желаю.
– Что ты мне лапшу на уши вешаешь? - насмешливо спросил нагловатый голос. - Когда я сам лично привез его к вам двадцать четвертого июня, и с той поры он как в воду канул. Где он? Куда вы дели его труп? Не знаешь?
– Откуда мне знать? Никуда мы его не девали, - стоял на своем Арбузов. - И знакомого такого у меня никогда не было.
– А я не говорю, что это твой знакомый, - закипал голос за воротами. Он корешился с твоим батей еще на зоне, понял, козел? Твой предок ему задолжал кучу бабок. Так что давай сюда своего дедка, я с ним побеседую.
– Опоздал ты, парень, уже почти месяц, как мы отца схоронили, так что ищите своего Пломбира и спрашивайте с него, а меня оставьте
– Фраер, не держи меня за лоха, - рассмеялся голос. - Никакую милицию ты не вызовешь, потому что для тебя самого это плохо кончится. Нам про твои дела кое-что известно. Так что давай разойдемся тихо. Или ты добровольно отдаешь нам "лимон", или от твоей голубятни останутся только перья, а сам ты вместе со своим предком закончишь свои дни в зоне. Как тебе больше нравится?
– Какие лимоны? Какая зона? О чем вы говорите? Отец давно умер и похоронен...
– О том, кто похоронен, давай лучше помолчим... Или спросим об этом одного знакомого санитара. Милиция его выслушает с большим интересом и даже проведет эксгумацию. Ты этого хочешь, козел? В общем, так, даю тебе на раздумье две минуты, после чего мы будем разговаривать уже внутри твоего, а точнее, моего дома.
Трое парней, отойдя к машине, не торопясь и с удовольствием закурили, а четвертый вскарабкался на забор, видимо собираясь сообщить нам нечто важное.
Неожиданно, как гром среди ясного неба, треснул выстрел. Вмиг его лицо окрасилось кровью, и незадачливый парламентарий шлепнулся по ту сторону ограды. Троим оставшимся парням потребовались считаные секунды, чтобы забраться в машину и резко вылететь из опасной зоны.
– Это не я! Погодите, это не я, - запоздало охнул Арбузов. - Подождите!
– Подождем, - внушительно пообещал старший банды. - Подождем, пока братки подъедут, а там и примемся с вами культурно беседовать.
– Кажется, сейчас начнется, - равнодушно отметила Светлана. - И почему я не заперла старого-маразматика назад в камеру? У него в гараже всегда припрятано оружие. Это он стрелял. У Генки бы на такое пороху не хватило. Ну, теперь держись! Пальба начнется как в добром вестерне. Надо думать, что прибудет не меньше десяти человек. И приедут они не позже чем через десять минут. Времени на подготовку более чем достаточно.
– Говорите, что нам делать? - храбро выступил Макс. - Где лучше занять оборону?
– На диване, - лаконично ответила Светлана, включая экраны мониторов. И пожалуйста, ничего не предпринимайте. Просто смотрите на экраны.
Картинки на четырех мониторах представляли собой четыре участка двора у каждой стороны дома. На данный период времени все они были пусты и безлюдны. Но не прошло и минуты, как в северной, фронтальной, части открылась дверь и из дома выскочил Геннадий Арбузов. Метнувшись к воротам, он хотел их открыть, но в самый последний момент почему-то передумал и, взявшись за голову, зашагал из угла в угол, что-то монотонно бубня себе под нос.
Приоткрывшаяся дверь среднего гаража выпустила во двор совершенно обезумевшего полуголого старика, в руках которого был ружейный обрез.
– Здорово, сынок! - преграждая Геннадию путь, весело поздоровался он. Что-то ты не радуешься нашей встрече? Столько дней не виделись, а ты мне не рад.
– Отстань, старый, не до тебя мне, - не замечая обреза, отмахнулся от него сын. - Уйди, пока я тебя чем-нибудь не пристукнул... Хотя подожди... Ты меня в эту историю втянул, тебе и разбираться, а я уж как-нибудь со стороны понаблюдаю.