Гончаров и империя негодяев
Шрифт:
— Дайте ей трубку. — Едва себя сдерживая потребовал я.
— А ты много захотел, козел легавый. Ты её сильно любишь?
— Да, я её люблю.
— И не хочешь получить посылку с её головой? — С садистским наслаждением, похихикивая спросил он. — Или тебе такой презент будет по душе?
— Нет, такой презент мне по душе не будет. — Как можно спокойней ответил я. — Мне нужна живая дочь.
— Тогда готовь шестьсот тысяч. Да смотри у меня, держи язык в заднице, никакой милиции, а то от своей дочурки ты получишь только уши. Завтра
— Но у меня нет таких денег. — Растерявшись ответилл я.
— А это твои проблемы, полковник. Пацанам в тюряге тоже хочется кушать. — Захихикал мерзавец. — Продай свою хибару, вот и будут бабки. Она как раз на шестьсот штук тянет, а что не сделаешь для любимой дочери! До завтра, ментяра. — Попрощался он и бросил трубку. Вот и все, Костя.
— Хреновые дела. Судя по всему это дружки Александра Ивановича Глушкова. Но мы доказать этого не можем, а если и докажем, то толку от этого никакого не будет.
— Что же нам делать?
— Во — первых сегодня же займетесь продажей квартиры.
— А где же мы будем жить?
— Я не сказал вам продавать квартиру, я предложил вам заняться её продажей, а это не одно и то же. Но в крайнем случае можно жить и в моей однокомнатной. Какнибудь поместимся. Я прямо с утра потревожу квартирантов. Но не в этом дело, сейчас у нас на первом плане одна задача, вернуть Милку живой и невредимой.
— Ты прав, Костя. Милицию я подключать боюсь.
— Ни в коем случае. Вы не хуже меня знаете, что в итоге может получиться. Однако одного мента мы все — таки подключим.
— Ты имеешь ввиду Ухова? — С полуслова понял меня Ефимов.
— Вы угадали, и именно с него мы начнем.
Макс только что вышел из ванной. Чистый как рождественский поросенок, благоухающий шампунем, мылом и одеколоном он стоял перед нами в плавках с недоумением взирая на полковника.
— Алексей Николаевич, это вы? — После минутного шока задал он ужасно умный вопрос. — Извините, я сейчас, только одену штаны. Проходите на кухню, в комнате — то у меня спит жена с ребенком. А что случилось?
— Беда, Макс, случилась. Милку выкрали. — Сообщил я садясь на табурет. — Подонки требуют сумасшедший выкуп.
— Когда это случилось и какой выкуп они требуют?
— Они запросили шестьсот тысяч, а умыкнули они её вчера вместе с машиной. Точ ного времени мы пока не знаем. Скорее всего днем и сделали это дружки известного тебе Рустама и Алексея, то есть люди из группировки Паука.
— Хреново. — Забыв про штаны он сел на напротив. — Хуже не придумаешь. Но Людмилу Алексеевну, пока она ещё жива, выручать нужно немедленно. Вам дали с ней поговорить? — Напрямую спросил он.
— Нет. — Сглотнул слюну полковник. — А ты думаешь что она уже…
— Нет, Алексей Николаевич, я пока ничего не думаю, но проверить нужно. Тем более, вы на сто процентов не уверены, что это работа пауковских шакалов. Сделаем так. Я постараюсь сегодня отвертеться от работы и кое с кем переговорить. А вы поезжайте домой и ждите
Хмурые и подавленные мы приехали к Ефимову когда не было ещё и семи. Таким образом нам предстояло ждать и бездействовать ещё три часа. Просто сидеть и молча наблюдать за ленивыми и равнодушными стрелками стенных часов.
— Пойду приготовлю кофе, а вы хоть видик включите, что ли. — Уже через полчаса не выдержал полковник и ушел на кухню.
Я поставил какой — то боевик и старательно пытался сосредоточить свое внимание на экране, но через пять минут понял, что это невозможно. Поднявшись, я заходил по комнате из угла в угол, размеренно наступая себе на нервы.
— Успокойся, Кот, все будет хорошо. — Оптимистично предположил Мамай. — От того что ты психуешь ничего не изменится. Лучше дай Шарику что нибудь поесть. В это время я всегда его кормлю.
Воистину счастлив тот кто в подобной ситуации занят хоть каким-то делом. С большим энтузиазмом я кинулся выполнять данное мне поручение. Наполнив миску позавчерашним борщем и подвинул её собаке и невольно подумал, что его варила ещё Милка и нет никакой гарантии, что она сварит его завтра или послезавтра, если вообще когда — нибудь сварит. От такой мысли хотелось выть и царапаться.
— Учти, Шарик, ты ешь суп той самой женщины, которую мы просто обязаны вызволить из беды. — Похлопывая по рыжему загривку внушал я ему.
Макс пришел в девять тридцать, когда мы уже не знали куда себя деть. Посмотрев на наши уставшие от ожидания физиономии он сразу начал выкладывать информацию.
— Группировка Паука насчитывает около пятидесяти членов, но это только костяк, то есть те люди, которые непосредственно составляют его окружение. Сюда входят шесть бригадиров, два помощника, личная охрана и финансово экономическая служба. Остальные тридцать человек простые исполнители или, как их называют, бойцы. Его центральная усадьба находится в селе Красный луг, расположенном отсюда за сорок километров. Вечера он проводит преимущественно в ресторане "Веселый баран", который находится в лесной зоне возле старого порта. Обычно он окружает себя свитой из шести, восьми человек. Как правило приезжают они туда к восьми часам. К сожалению это все, что мне пока удалось узнать.
— Этого достаточно. — Заскрипел зубами Ефимов. — Там мы его и накроем.
— Алексей Николаевич, это полный абсурд. — Возразил Ухов. — Во–первых мы не уверены, что Людмилу Алексеевну схватили именно его люди, а во вторых такой ход дела может стоить вашей дочери жизни.
— Так что же ты предлагаешь? Сидеть и ждать у моря погоды?
— Честно говоря я пока не знаю.
— Мне кажется, что вам, Алексей Николаевич, нужно заняться квартирой. — Вмешался я. — Наверняка они будут следить за вашими сегодняшними передвижениями и если увидят, что о продаже квартиры вы не помышляете, могут выполнить свое обещание.