Гончаров и империя негодяев
Шрифт:
— Еще рано. — Входя в комнату объяснил я.
— Сообщения от её подруги мы ждем позже. Часов в девять или даже в десять. — Добавил Макс, а говорил с вами финансист и правая рука Паука, Степаныч.
— А если ваш Паук здесь не причем, то что тогда?
— Утром вы пойдете в "Уют", дооформите документы и постараетесь сразу получить деньги. Другого пути я пока не вижу. Может быть кто — то иного мнения?
По тому как все опустили головы я понял, что со мною согласны все.
— Мужики, сейчас я ухожу на работу и на всякий случай подготовлю пару надежных ребят. — Поднимаясь объявил Макс. — А часам к десяти постараюсь вырваться.
Он
С трудом дождавшись семи часов сорока пяти минут я полетел в двадцатое отделение связи, где работала подружка Джамили. Подоспев как раз к открытию я прошел в зал и сев спиной к выходу принялся заполнять какие — то бланки, левым глазам посмотривая в окно.
Бежевая "шестерка, доставившая Лизу на работу, подъехала в половине десятого. На всякий случай я записал её госномер, но личность водителя, как я не старался, разглядеть мне не удалось. По той простой причине, что он даже не вышел из машины. Лиза приехала одна и это вселяло надежду, что Джамиле удалось окопаться там всерьез. Проходя мимо она коснулась моего плеча, а на мой немой вопрос подмигнула и прошла внутрь почты. От её лукавого подмигивания стало немного легче. Копалась она там не меньше десяти минут которые показались мне вечностью.
Наконец она появилась, прошла через стойку и села напротив.
— Ну что там? Да говори же ты наконец!
— Все в порядке, Джамиля уже успела отправить на тот свет самого здорового быка из его охраны.
— Да черт бы с ним, с этим охранником. Ты мне главное скажи, Людмила там?
— Там и я даже вчера видела её своими глазами.
— Ну и как она?
— Хорошо, только плохо выглядет. — Замечательно ответила глупая баба. — Но её не били. Мне кажется она сама себя довела до такого состояния. Нервная она у вас женщина. Дерганная какая — то и…
— Где её держат? — Обрывая её пустое словоизвержение спросил я.
— В подвале. Ее там сторожит какой — то Дима.
— Что мне велела передать Джамиля?
— Она сказала что постарается сегодня позвонить. И ещё сказала, чтобы вы ни в коем случае не обращались в милицию, потому что у них там сидит свой человек.
— Кто он такой?
— Не знаю. Промеж себя они называли его капитаном. Но он в курсе всех дел, даже знает, что в милицию вы пока не заявляли и ваш телефон не прослушивается. Они так же в курсе того, что ваш тесть уже продает квартиру.
— Где расположен вход в подвал?
— Точно не знаю, но судя по тому, что вашу жену привели сухой, а на улице шел мокрый снег, вход находится где — то в доме. Вот тут на бумажке Джамиля для вас нацарапала примерный план дома, но предупредила, что он приблизительный. — Она протянула мне скомканный бумажный шарик, который я сразу убрал в нагрудный карман.
— При каких обстоятельствах ты видела мою жену?
— Когда Степаныч повез хоронить того картавого придурка, которому Джамиля сломала шею, мы втроем поднялись на второй этаж в гостинную и вызванная девушка накрыла нам не большой стол. Мы сели ужинать во второй раз и тут Николай Владимирович велел привести вашу жену. Через пять минут её связанную принес Дима. Брыкалась и материлась она как последняя проститутка, так что им пришлось привязывать её к стулу.
— Икорки хочешь? — Спросил её Николай Владимирович.
— Засунь её себе в задницу. — Ответила она
— Как она тебе нравиться? — Спросил он тогда у Джамили.
— За что вы её связали? Что все это значит? — Спросила она.
— А это значит, что таков наш бизнес. — Расхохотался шеф. — И назад тебе дороги нет. Вздумаешь чудить, получишь пулю в лоб. Ты меня поняла?
— Поняла. — Ответила Джамиля и украдкой подмигнула вашей супруге.
— Ну вот и хорошо. И тебя, Элиза, это касается тоже. — Сказал он мне и я пожалела, что вообще впуталась в вашу историю. Вскоре Людмилу развязали, потому что она поняла кто мы такие и успокоилась. Даже попросила поесть. Потом приехал Степаныч, выпил рюмку коньяка и утащил меня в спальню.
— Сколько в доме мужиков кроме хозяина и Степаныча?
— Точно не знаю, но я вчера вечером и сегодня утром насчитала пять крепких парней. Ведь вас интересуют именно они?
— Ясно, ну что же, большое тебе спасибо, Лиза. — Протягивая ей две пятисотенные бумажки поблагодарил я. — Работай дальше.
— Да нет уж. Работать мне здесь больше не прийдется.
— Что так? — Деланно удивился я понимая причину такого заявления.
— После всего того что я видела и слышала, так просто оставить меня они не могут. Мне предложено на выбор или кладбище или работа спальной девки у Степаныча. Я выбрала второе. Если бы они слышали, что я вам здесь рассказываю, то альтернативы у меня уже бы не было. Да и черт с ним, там хоть зарплату дают хорошую. Только я вас об одном прошу, Что бы ни было, как бы не было, а мы с вами не знакомы. И вообще никогда не виделись. Иначе мне крышка.
— Хорошо, Лиза, того же самого я прошу и от тебя.
— По рукам?
— По рукам и спасибо тебе огромное.
— Да чего уж там, я все прекрасно понимаю.
— Значит прощай, Лиза.
— Прощайте, Константин Иванович.
— Ну как? — Уже с порога Мамай задал мне вопрос ставший для нас ритуальным.
— Бывает хуже. — Разуваясь ответил я. — Милка у Паука в подвале, где полковник?
— Пошел к риэлторам, как ты ему и велел. Недавно звонил Макс. Должен быть с минуты на минуту. Поделись сведениями.
— Я уже поделился. Самое главное это то, что Милка у него. Теперь мы знаем это на сто процентов, а значит отсюда и будем плясать. Давай дождемся Макса и втроем все хорошенько обмозгкуем. Возможно он подкинет нам ещё какую — то пищу для размышлений. А пока мы с тобой позавтракаем. У меня со вчерашнего утра не было во рту даже крошки. Наверное у тебя тоже.
— Нет, я завтракал. Кормил Шарика и сам перекусил. Как она там.
— Хреново, все на взводе, но Джамиля дала ей знак и она немного успокоилась. Ответил я разбивая яйца в сковороду. — А вот и Макс пришел, легок на помине, иди, открывай. — Упреждая его вопрос я тут же сообщил Ухову о том, что Милка в полноам здравии томиться в паучьем подвале, но Джамиля смогла дать ей знак, который её немного успокоил.
— Ну это уже легче. — Оскалился он. — Теперь дело техники.
— Это следует понимать как взятие Бастилии? — Усмехнулся я.
— Именно так, но сначала мы проведем артподготовку. Я тут кое что придумал.
— Если это не секрет, то будь добр, поделись.
— Разборки между Пауком и Христосом должны начаться через неделю, но такой вариант нас не устраивает. Я правильно говорю?
— Воистину правильно, но что ты предлагаешь?
— Развязать их войну уже завтра в четыре часа утра.