Гончаров и похитители

Петров Михаил

– Дак как же я смогу, когда они мне все пальчики и на руках, и на ногах переломали. Все деньги требовали, а я их все отдал еще в первую ночь на даче, а они все равно наседали. Каждую ночку пытали, изверги.

– Значит, говоришь, отдал деньги. Ничего страшного, сейчас они с поклоном вернут их тебе назад.

Перевернув лежащего на животе Пастуха на бок, Макс пнул его в промежность и попросил вернуть награбленное.

– Не дам!
– взвыв от боли, затряс головой Пастух.

– Отдашь. Такие, как ты, изверги боли боятся, как малые дети. Сейчас я по твоему

же методу начну ломать тебе пальчики, и, уверен, ты расколешься на первом же мизинце. Ты думаешь, что я не сумею? Не волнуйся, с такими подонками, как ты, у меня это получится классно. Где твои плоскогубцы?

– Они у него в кармане куртки, - превозмогая боль, привстал и радостно сообщил старик.
– Там у него целый набор. Он мне уши по кусочкам откусывал. Нашел?

– Уже нашел. Но мы ему уши откусывать не станем. Это не так больно, как ломать фаланги пальцев. Можно по суставам, а лучше прямо по косточкам.

– Не надо!
– заорал Пастух, едва только холодная сталь коснулась его пальцев.
– Я не хочу! Черт с вами, забирайте свои деньги, они у меня в спортивной сумке, в машине. Только оставьте меня в покое. Отпустите с миром!

– А ты остроумный чувак, Пастух!
– во все горло заржал Ухов.
– Ты, наверное, решил, что я сюда к вам из "Бюро добрых услуг" направлен! Тогда я тебя могу здорово разочаровать. Меня послали сюда люди, совершенно не имеющие отношения к этой благотворительной организации. А что это на твоем мизинчике корячится знакомый мне перстенек? Ты уж не обессудь, ласковый, а только перстенек этот я в свою пользу заберу. Получится что-то вроде конфискации в личных целях. Ты ведь не возражаешь? А если возражаешь, мы запросим мнение ООН, - веселился Макс.

– Берите все, что вам надо. Кто вас послал?
– встревожился убийца.

– Это ты сам узнаешь через час. Но до того, как ты туда попадешь, я скажу тебе то, что хотел, но не смог сказать мой дядька.

Стараясь не повредить жизненно важные органы, Макс, словно выполняя хорошо известную, но надоевшую работу, начал методично избивать мерзавца.

– А ты, сурок, чего замолчал?
– закончив с Пастухом, переключился он на Коку.
– Думаешь, что я о тебе забыл, и хочешь прокапать за девушку? Не выйдет, брат. Всякий получает то, что он заработал, но тебе повезло, бить я тебя сейчас воздержусь, потому как тебе придется тащить своего "шефа" на собственном горбу.

Выбрав веревку подлиннее, Ухов обвязал ее вокруг Кокиного живота, а свободный конец приладил к хитро сплетенным путам Пастуха. Потом тщательно осмотрел помещение, сложил в полиэтиленовый пакет всевозможные улики, при этом особенно аккуратно упаковал длинную отвертку и, взвалив на себя дядюшку, велел отправляться в дальнюю дорогу. Однако она оказалась совсем близкой. "Девятка" с возбужденными и готовыми к бою юношами стояла в десяти метрах от входа.

* * *

В четыре тридцать молчание сотовой трубки и обычного телефона стало невыносимым. Не сговариваясь, они начали действовать. Шагов выпросил у дежурного пожарной части колесный трактор с ковшом и ножом, а Фокин с шофером отправился в сторону Дмитровграда, слабо надеясь, что ему повезет.

Не повезло. В тот самый момент, когда Макс заправлял машину, Фокин пропер мимо, оставляя за собой только свист ветра и горечь выхлопного газа.

В половине шестого, когда пожарный трактор прибыл на обозначенный пустырь, там уже вовсю ковыряли лопатами землю поднятые раньше времени "батальонники". Руководил ими уставший от семьи и жизни сорокалетний капитан.

– Вы осторожнее, ребята, аккуратнее, - озабоченно ходил он от одного солдата к другому.
– Все-таки не картошку выкапываете, а жи... то есть мертвого человека. Глухов, ну как ты всаживаешь лопату в землю? Это ж тебе не баба, тут надежнее надо и поглубже.

– Ну что у вас?
– из подъехавшей "девятки" спросил Шагов.

– Пока ничего, товарищ подполковник. Обозначенный вами квадрат перекопан, но мы не нашли даже кошачьего трупа. Взять на штык поглубже, что ли?

– Берите, только сместитесь правее и подальше от забора. Сейчас мы загоним сюда трактор.

– Так он же его изуродует. Может, погодите немного? Ребята хорошо копают, добросовестно, жалко, если все пойдет насмарку. Этот ваш резак как зацепит, то, боюсь, ваш труп в шашлык изрубит и не заметит.

– Спасибо, капитан, - с натяжкой улыбнулся Шагов.
– Но я пока еще не труп. Ладно, даю вам еще пятнадцать минут времени.

– А можно мне высказать свои соображения?

– Можно, капитан, только, пожалуйста, помните, что вы уже не в армии, давайте попроще. Вас как зовут?

– Ник Ник, то есть меня так солдаты зовут, а вообще-то я Николай Никанорович.

– Вот и отлично, я слушаю вас, Ник Ник.

– Пока мы тут возимся, хорошо бы этому тракторишке поднять вокруг нас землю сантиметров на сорок. Потом мы туда перейдем и ребятам будет полегче.

– Слушаюсь, Ник Ник, все сделаем, как прикажете.

Подъехав к тарахтящему тракторишке, Шагов объяснил задачу и откинулся на спинку сиденья, мечтая забыться хоть на пять минут.

Черта лысого ему удалось забыться. Уже через минуту его достал телефон.

– Что? Я не понял, повторите. А он у вас? Немедленно дайте ему трубку. Я слушаю... Да, Шагов на связи... А что у тебя, Ухов, с голосом? Начальник отправился искать тебя. У вас все в порядке?.. Слава богу... Иди и проспись. Это правда??? Я буду через пять минут. Послушайте, капитан!
– громко закричал он, стараясь перекрыть рокот работающего трактора.

– Что случилось?
– не удивляясь энергии флегматичного подполковника, спокойно спросил невесть откуда появившийся капитан.

– Остаетесь здесь за старшего, продолжайте поиск, через час я вернусь.

Заляпанную грязью уховскую "девятку" Шагов заметил сразу и притормозил бок о бок с нею. Макс, пошатываясь, вышел из машины и, соблюдая субординацию, отрапортовал по всей форме.

– Это правда - то, что ты говорил мне по телефону?
– пытаясь разглядеть пассажиров "девятки", спросил Шагов.