Гончаров попадает в историю

Петров Михаил

Откинув крышку я заглянул вовнутрь. Все было так как мне рассказала Ирина. На куче проросшего и гниющего картофеля лежал плесневелый матрац и ветхое одеяло, а прямо к крышке была привязана верека с собачьим ошейником на конце.

– Все сходится, Алексей Николаевич.
– Многозначительно объявил я. Сомнений тут быть не может. Они действительно содержали и мучали здесь своих пленниц перед тем как убить.

– Какой кошмар!
– Закатив глаза ужаснулась Танюша.
– Значит подобная участь ждала и меня?

И мне тоже отсекли бы голову?

– Нельзя отсечь то чего нет.
– Буркнул полковник и глотнув добавил. Какая тебе разница если ты все равно хотела с собой покончить.

– Не верь, ему, девушка.
– Торопливо затараторил Степеныч. Наговаривает он на нас. Мы и мухи - то обидеть не можем. Врет он все.

– Не можете?
– Удивился я.
– А вот Дима с Аликом говорят, что это вы предложили им убить ту девушку. Но они отказались и уехали, а вы осуществили свой замысел.

– Ты нас на понт не бери.
– Что - то обдумывая мрачно ответил дядя Ваня.
– Не могли они такого сказать, потому что брехня это все.

– Брехня, говоришь? А ворованные шмотки, которые они привозили тебе на реализацию, тоже значит брехня?

– Про шмотки разговор другой.
– Взвешенно и раздельно ответил хозяин.
– Димка их мне привозил и просил продать, а только откуда нам было знать, что они ворованные? На них же не написано. Мы думали, что это его личные вещи, вот и все. Что же касается подпола, то там я на ошейнике держал собаку, а не девку, как вы говорите. Злющая у меня была собака, никому проходу не давала, вот и приходилось держать её в подполье.

– Кого ты там держал разобраться будет несложно.
– Успокоил его Ефимов.
– А я бы вам посоветовал самим, пока не поздно, во всем признаться.

– Да в чем же нам признаваться?
– Слезливо заныл Степаныч.
– Нету за нами никаких грехов. Чистые мы, не знали, что ворованное продаем...Но если уж так получилось, то за сбыт краденного готовы ответить по всей строгости закона.

– Старые песни.
– Усмехнулся полковник.
– Этот ваш бизнес меня интересует меньше всего. Вам следует сознаться в ряде изнасилований, убийствах и расчленении тела. Куда вы дели остальные его части?

– Говорю тебе русским языком, не по адресу ты, дядя.
– Хмуро ответил хозяин и отрешенно уставился на тусклую лампочку.

– Кажется едут.
– Уловив в наступившей тишине шум двигателей объявил Ефимов.
– И где их только бесы носили? Ну что же, старче, собирайтесь в казенный дом. Может быть там вы станете разговорчивей. Там у нас специалисты высокого класса.

– А я, пожалуй, пойду?
– Утвердительно спросила Танюша и направилась к двери.Поздно уже, наверное дома волнуются.

– Ну ты Жучка!
– Восхитился полковник её наивной находчивости.
– Нет, милая, поедешь со всеми вместе. Тебе ещё предстоит

куча писанины и не вздумай крутить хвостом, а то я тебе его так накручу, что ты навсегда бросишь свое ремесло.

– О чем вы?
– Удивилась дева.
– Что вы хотите сказать?

– То что ты поедешь и подашь заявление. Подробно и красиво расскажешь обо всем том, что здесь произошло, как ннедавно рассказала нам. У тебя это хорошо получается. И смотри у меня, без глупостей.
– Погрозив волосатым кулаком Ефимов вышел встречать подъехавшие автомобили.

– Ну как тут у вас?
– Первой врываясь в халупу с живейшим интересом спросила Милка.
– Девочка живая? Все тип - топ?

– Все тип - топ, девочка живая, но тебя ожидаючи можно было трижды родить.

– У тебя ещё поворачивается язык? Того бензина, что ты мне оставил в баке хватило ровно на полтора километра. Я зависла на проселке посреди поля. Как пугало огородное стояла с канистрой и хоть бы один негодяй соизволил остановить. Хорошо что Олег сам, словно что - то предчувствуя выехал навстречу.

Передав инициативу в руки Никитина и какого - то важного господина в штатском, а так же клятвенно заверив, что утром будем в отделе, в двенадцатом часу мы прибыли домой.

– А что, Костя, как по твоему, мы заслужили или нет?
– Переодевшись в пижаму спросил тесть.
– Подумать только. Вдвоем накрыли банду из четырех человек!

– И заметьте, вооруженную банду!
– Поддакнул я.
– Безусловно и всенепременно мы заслужили! Как вы думаете, Людмила Алексеевна?

– А ну вас к свиньям.
– Фыркнула Милка и убралась спать.

– И что ты думаешь?
– Задумчиво обсасывая холодную куринную ногу спросил тесть.

– Думаю что мы взбудоражили не тот омут и вместо сома мы поймали налима.

– Есть и у меня такое подозрение, но наверняка мы об этом узнаем дня через три.

– Не думаю. Дня через три они там сознаются во всех смертных грехах.

– Ничего страшного, у них их и в самом деле предостаточно.

– Нам - то от этого не легче. Настоящий маньяк будет тем временем гулять на свободе и готовиться к повторной акции.

– Что же ты предлагаешь? Начинать все с нуля? У нас не за что даже зацепиться.

– Мне не дает покоя повесившийся бомжик. Сам не знаю почему, но я периодически примериваю его к убийству.

– Послушайте, вы дадите мне спать или нет?
– Высунулась из окна мансарды Милка.
– Сами не спите и людям не даете. Кстати, как выяснилось недавно голова принадлежала Веронике Савиной, семнадцатилетней девушке, учащейся одиннадцатого класса. Это мне рассказал Олег.

– Вот как? Уже Олег? А скоро будет Олежка?
– Желчно уколол я.
– И что же он тебе ещё рассказал? Кто она такая, где живет? Деревенская что ли?