Гончаров попадает в историю
Шрифт:
– Вам этого не понять... Я... Что это?...Нет, недо!
– Вдруг заорал Столетов.
– Что это?
– Я так и не понял, потому что стальная броня люка с грохотом поставила на нашем диалоге точку.
Вот теперь стало по настоящему темно. И если бы не слабеющий луч фонарика, то можно было подумать, что мы с Милкой провалились в тартарары. То ли от страха, то ли от холода, но её плечо упираясь мне в ребра стучали отбойным молотком.
– Прекрати вибрировать, овца! Не все ещё потеряно.
– Неужели ты ел её мясо?
– Как будто теперь это что - то значило с тревогой спросила она.
– Ты её ел? Нет, ты ответь, ты её ел?
– Перестань дурить.
– Зло и сурово отозвался я.
– Ты же знаешь, что после первой я не закусываю. У тебя что, более серьезной темы для размышлений нет?
– О каких размышлениях ты говоришь? Костя! Мы пропали? Здесь можно сойти с ума.
– Можно. Если постоянно об этом думать, а если повернуть свои мозги к более актуальному вопросу, то никакое сумасшествие нам не грозит.
Лучше соображай как нам отсюда выбраться, если глубина десять метров, а наверх ведет ненадежная ржавая лестница, которая падает отвесно и если в конце этого пути выход нам преграждает восьмидесятимиллиметровая плита, вес которой не менее двухсот килограммов.
– Я уже ничего не знаю.
– Вдруг разревелась она.
– Понимаешь Кот-Ничего Ты только подумай - есть человечесое мясо! Что может быть гнуснее.
– Не есть его вовсе.
– Чисто автоматически ответил я чувствуя как горло подпирает тошнота.
– Милка, нас обязательно отсюда вытащат, ты только не хнычь, мы с тобой ещё не в таких переделках бывали.
– Кто? Кто нас отсюда вытащит? Смотри правде в глаза!
– Вытащат.
– Неуверенно ответил я и как будто в подтверждении моих слов заскрежетал люк и насмешливый голос Никитина спросил.
– Ну как вы там? Долго еше сидеть собираетесь?
– Олежка!!!
– Взвыла от радости Милка.
– Ну вот, а я что говорил, уже Олежка.
– Карабкаясь следом за ней ворчал я.
Прикованный к ржавому швеллеру Столетов светло и радостно смотрел в небо. Видимо он твердо решил выдавать себя за идиота. А может так оно и было на самом деле. Черт его знает. Психиатрия разберется. Никитин сидел на корточках и старательно курил. И смотрел он не на солнце, а на милкины ноги, что мне жутко не понравилось, но на этот раз я его прощал.
– И давно ты нас пасешь?
– Присаживаясь рядом закурил я.
– От самой остановки.
– Нехотя ответил он.
– Случайно или сознательно опасаясь за нашу жизнь?
– А Бог его знает. В отношении этого типа смутные шевеления в моей душе возникли давно, но и только. Не было никаких фактов и улик. Одно сплошное наитие. Вы мне в этом плане здорово помогли. Что у него внизу? Наверное целый мясокомбинат?
– А ты спустись да посмотри, мало не покажется. Он здорово сопротивлялся?
– Нет, не сделал даже движения. Как будто готовился к нашей встрече. Сволочь!
– Он наверное больной. Значит больная сволочь. Ну ладно, надо ехать.
КОНЕЦ
Петров М Г
г.ТОЛЬЯТТИ
июнь - июль 1999г