Гончие смерти
Шрифт:
– Помню, – кивнул Хлопуша.
– Теперь это не так. Отныне ты мой друг, и твоя толстая шкура мне так же дорога, как моя собственная.
– Что ж… – Хлопуша посмотрел на девку веселым взглядом. – Я видел сегодня твою шкурку. И скажу тебе откровенно: моя против твоей не стоит и ломаного гроша.
Хлопуша и Лесана уставились друг на друга, несколько секунд молчали и вдруг рассмеялись. Отсмеявшись, Лесана попросила:
– Расскажи мне про Глеба Первохода.
– Ну… – Хлопуша наморщил лоб. – Он явился
– Даже ты?
– Даже я. Поначалу все считали его колдуном.
– Из-за его ольстры?
Хлопуша кивнул:
– Да. Люди называли его ольстру огнестрельным посохом. Сам же Первоход называл ее «ружьем». Впрочем, в то время Глеба еще никто не звал Первоходом. Для всех он был просто Глеб-чужеземец.
– Да, об этом я слышала. Он и в самом деле первым пошел в Гиблое место?
– Он стал первым, кто оттуда вернулся. Хотя… говорят, что люди ходили в Гиблое место и до него. Однако про тех людей никому ничего не известно.
Лесана посмотрела на языки пламени и тихо проговорила:
– Я слышала эту историю. У тогдашнего князя тяжело заболела дочь, и пришлый лекарь сказал, что излечить ее может только особая трава. И что трава та растет лишь в Гиблом месте.
– Верно, – кивнул Хлопуша. – Глеб отправился в гнилую чащобу за пробуди-травой и принес ее. Он стал первым ходоком в места погиблые.
– Ходоки – это охотники за темными тварями? – уточнила Лесана, глянув на Хлопушу быстрым взглядом из-под полуопущенных ресниц.
– Да, – ответил богатырь. – Но охота – не единственный их промысел. Раньше, до того как князь Добровол расставил у межи посты дружинников, ходоки водили в Гиблое место людей.
– За чудными амулетами?
Хлопуша кивнул:
– Угу. Дело было опасное, но желающие испытать судьбу не переводились. Одних чудные амулеты исцеляли от тяжких хворей. Других наделяли необыкновенным везением. Однако бывали среди амулетов и такие, которые приносили человеку, нашедшему их, не счастье, а мученье и смерть.
Лесана усмехнулась:
– С чудесами всегда так. Вечная жизнь оборачивается вечным страданием, а светлое счастье – сумрачным горем. Этот промысел приносил Глебу Первоходу много денег?
Хлопуша хмыкнул.
– Не мало, это точно. Он был лучшим ходоком. Темные твари, едва заслышав его поступь, разбегались.
– А ты знаешь, что такое Гиблое место? – спросила вдруг Лесана.
Богатырь покачал русоволосой головой.
– Нет, милая. И никто не знает. Говорят, тыщу лет назад на славный и богатый Кишень-град упала с неба звезда. С тех пор Кишень превратился в мертвый город, а лес вокруг него наполнился чудесными амулетами и темными тварями.
– Волколаками, оборотнями и упырями?
Хлопуша кивнул.
– Точно. И не только. Предания говорят, что звезда, упавшая с неба, была посмертной ладьей.
Лесана присвистнула.
– Ого! И кто ж был в той ладье?
Здоровяк облизнул губы, хмуро посмотрел на девушку и тихо обронил:
– Боги. Падшие боги. – Он немного помолчал, затем добавил: – Раньше в Гиблом месте водились нелюди. Многие считали их потомками тех богов. Но несколько лет назад нелюди пошли на людей войной, и тогда Глеб Первоход уничтожил их.
– Он тоже считал их потомками падших богов?
Хлопуша мотнул головой.
– Нет. Он говорил, что они «му-тан-ты». Одичавшие потомки жителей Кишень-града.
Говоря о нелюдях, Хлопуша заметил, как по лицу девушки пробежала тень, а по краям ее рта пролегли на миг две скорбные морщинки. Однако Хлопуша списал это на отблески костра.
– Что ж, – тихо проговорила Лесана. – Слава богам, наш путь лежит не в Гиблое место, а в Волхов лес.
– Верно, – согласился богатырь. – Но впереди у нас Мория. А если верить Дягилю, это местечко ничуть не лучше Гиблого места.
Больше вопросов Лесана не задавала.
Пока странники ужинали, небо стало совсем темным и сумерки продолжали сгущаться. Где-то далеко завыл волк. На его вой откликнулся другой. Вскоре их поддержал и третий. Прислушиваясь к этому многоголосому вою, Хлопуша нахмурился и недовольно пробурчал:
– Песий потрох! Судя по голосам, там их целая стая!
– Не стоит волноваться, – небрежно произнесла Лесана, так, словно речь шла о чем-то мелком и незначительном. – Это всего лишь волки. – Она зевнула и отложила недоеденную рыбу. – Ты ложись, а я немного похожу вокруг.
Лесана поднялась с бревна, и не успел Хлопуша возразить, как девушка растворилась во тьме.
2
Ночь они провели спокойно. Хлопуша отлично выспался. Лесана тоже выглядела отдохнувшей. На смуглых скулах ее играл румянец, серые глаза смотрели спокойно и совсем не хмуро.
Они по очереди сходили к реке, умылись и привели себя в порядок. Потом сели завтракать.
– Жаль, что не осталось рыбы, – посетовал, вытряхивая из сумки вяленое мясо и хлеб, богатырь. – Люблю свежую рыбку.
– После еще наловлю, – пообещала Лесана.
За весь завтрак она съела лишь один маленький кусочек мяса и горбушку черствого хлеба.
– Этак ты себя до смерти уморишь, – недовольно сказал Хлопуша, доедая огромный кусок вяленой лосятины.
– Я ем мало, – сказала Лесана. – Это давняя привычка.
– В твоей стране люди живут впроголодь? – удивился Хлопуша, для которого не было дела важнее, чем набить урчащий от голода желудок.
– Можно сказать и так, – кивнула Лесана.