Гонки со смертью
Шрифт:
Последние слова Джесси понял куда как хорошо. Конечно, ему никогда не справиться с таким убийцей, как Койот. Он открыто взглянул Филу в глаза:
— А сам ты уже говорил с ней об этом?
Фил отвел взгляд:
— Нет. Я был откровенен с ней, но не до такой степени. Я не могу просить Эван об этом. Я только восстановлю ее против себя.
— Ах ты, сукин сын! А против меня, значит, не восстановишь? Против меня, значит, пожалуйста!
— Нет, я пытался поговорить с ней. Заехал перед тем, как отвезти в аэропорт. Но разговор сразу
Он выглядел усталым.
— Ты единственный мог бы убедить ее. Потому что ты мужчина, которого она любит.
— Но этот разговор оставил бы на ее сердце рубец.
— Я знаю, что ты хочешь этого ребенка, но беременность может грозить ей смертью. Так неужели ты будешь продолжать эту опасную игру, в которой на карту поставлена ее жизнь?
Это был выстрел в самое сердце. Джесси уронил голову на грудь, перед глазами все помутилось.
— Делай что хочешь, но заставь ее прервать беременность. Используй все средства. Скажи, что не желаешь этого ребенка. Пригрози порвать с ней навсегда. Но заставь ее сделать это сейчас, пока Койот не разнюхал.
Фил снова отвернулся к окну.
— Она может принять специальные таблетки. Спокойно, в кабинете врача. Пока еще позволяет время. — Лицо его теперь казалось не просто усталым, а изможденным. — Сынок, мне очень жаль. Этого не должно было случиться.
— Она откажется.
— Она будет упорствовать. А знаешь, почему? Из-за тебя.
Фил вернулся на кухню, выдвинул стул и сел, опершись локтями о колени.
— Только из-за тебя она не станет слушать никого другого, если речь зайдет об этом ребенке. Она считает, что это твой единственный шанс в отцовстве, и не позволит себе его упустить.
Электрическая боль пульсировала под кожей.
— Возможно, это как раз ее единственный шанс, и других детей у нее не будет. Но ради тебя она пойдет на риск — не побоится ни «Южной звезды», ни этого жуткого Койота. И только ты можешь отговорить ее.
Фил совсем сник. В голосе его звучала неподдельная горечь и глубоко затаенный страх.
— Поэтому мне нужно услышать твой ответ. Предельно честный.
— Как сильно я люблю твою дочь?
Джесси слышал, как хлопнула входная дверь, как завелась и отъехала машина Фила. Он сидел за кухонным столом, и солнечный свет, заливавший весь дом, играл на бутылках кока-колы. За окном шумел прибой — безжалостный в своем легкомыслии и бездумности. Как просто все устроено в этом мире!
Джесси долго смотрел в пустоту, потом смахнул на пол бутылки и обхватил голову руками.
Глава 24
Священник пыхтел — от жары и ощущения важности происходящего. Стоя перед алтарем церкви Святого Креста, он распростер руки для заключительного благословения:
— Да пребудет с вами Господь!
Раздавленные горем родственники и друзья Келли Колфэкс встали. Телекамера, установленная сзади у входа, снимала людей, потянувшихся к гробу. Священник, благословляя, осенил их знамением. Крестясь, я слышала, как он произнес: «Покойся с миром!» и «Благодарение Господу!»
Под тихое звучание органа гроб с телом Келли понесли к выходу. За гробом шел ее муж Скотти, поддерживаемый под руки родителями.
Еще ни одно торжественное богослужение не оставляло в моей душе такого тяжелого отпечатка.
На улице я первым делом прикрыла рукой глаза от яркого света. Передвижные телевизионные студии развертывали свои спутниковые тарелки и антенны. Напряжение буквально витало в воздухе над плотной толпой. Я оглядывалась по сторонам.
Где же все-таки Джесси?
Пробираясь сквозь толпу, я включила мобильник и проверила голосовую почту. Никаких новостей, только одно сообщение:
— Эв, я не еду в Чайна-Лейк. Кое-что произо… В общем, я… — Голос его звучал как-то беспомощно. — Вечером я… Нет, утром… В общем, я не знаю. Перезвоню тебе позже.
Вот так мямлить было не в его характере. Я еще раз прослушала запись и поняла, что не ошиблась насчет отчаяния и беспомощности в его голосе.
Через толпу ко мне протиснулась Эбби.
— Мать, да на тебя смотреть больно!
Она заключила меня в объятия. За спиной у нее выбирался из толпы Уолли. Он был в коричневом костюме и напоминал здоровенного пса, которого долго гоняли по жаре, а потом оставили без воды. Под глазами у него темнели круги.
— Твоя статья пробрала меня до слез, — сказала Эбби. — Как и эти похороны.
Я убрала телефон и поцеловала Уолли в щеку.
— Ну? Как поживаешь?
Он растерянно повел плечами:
— Да, в общем, нормально. А ты молодец, что приехала.
Эбби поправила на носу очки.
— На кладбище едешь?
Я кивнула, ища глазами Томми. Он и его коллеги толкались среди прихожан. Им еще предстояло вести наблюдение за толпой во время надгробного богослужения. Они попросили родных Келли оставить на могиле памятные предметы — фотографии, игрушки: надеялись, что Койот явится туда за сувениром на память о проделанной «работе».
Эбби взяла меня под руку и потащила в сторонку на тротуар. Наклонившись поближе, я тихо спросила:
— Когда уезжаешь?
— Сегодня днем. Вот только получу одну запчасть в автомагазине.
Я озиралась по сторонам. Эбби нахмурилась:
— Кого ты выискиваешь?
Я искала Джесси, хотя знала, что его здесь нет. Я надела солнечные очки.
— Томми. Он хочет выставить меня на передовую.
Мы отошли от Уолли еще на несколько шагов. В голосе Эбби звучала тревога.
— Уолли на грани сердечного приступа. Он такого навидался у себя в кабинете, пока полиция там все осматривала. Даже не знаю, как будет работать. Его же теперь туда палкой не загонишь.