Гонконг. Почти что пенсия
Шрифт:
На самом деле, всю эту информацию она знала, но ее следовало подтвердить.
Когда входишь в важные переговоры, максимальная осведомленность является непременным условием — только тогда можешь контролировать ситуацию.
Знание правит миром, как говорил ныне покойный отец. В нынешнюю информационную эпоху поговорка становилась актуальной.
Для установки камеры Тиао пришлось попотеть, даже прикинуться уборщицей, чтобы Юн ее не узнал. И не узнал ведь… или узнал?
То, что Тиао видела на экране, не впечатляло. ЧТО-ТО пошло не так.
Мало
Юн на экране облокотился на шкаф, вскинул бровь. И собственноручно раздавил камеру двумя пальцами, как букашку. На этом сигнал прервался.
Тиао раздраженно отбросила телефон: предварительная информация, полученная от людей, которым можно доверять, не билась с действительностью. У Юна были другие привычки, иной график. Он будто стал другим человеком!
Впрочем, что делать в подобной ситуации, Тиао уже знала. И она это обязательно сделает.
Глава 15
Дили Симэнь не могла оторвать взгляд от клочка бумаги, лежащего на столе.
Пожелтевший, сложенный много раз… но вся нужная информация на нем была занесена. На клочке ручкой с исчезающими чернилами была нанесена сумма с семью нулями. Большие деньги, неприлично большие. Столько госпоже Симэнь никогда не платили даже за ее работу, а ее работа была весьма высокооплачиваема. Настолько, что даже в дорогом Гонконге она могла позволить себе ни в чем не нуждаться.
Но на клочке бумаге были написаны просто космические цифры. С такой суммой речь шла о том, чтобы не отказывать себе ни в чем, включая полеты на частных суперджетах в Монако на выходных.
Поэтому внутри Дили боролись ангел и дьявол. Дьявол говорил, наконец она получит то, к чему шла и что заслужила. А вот ангел говорил, что брать взятки — плохо и не так ее воспитывали родители, чтобы госпожа Симэнь стала взяточницей.
Она нервно водила пальцем с нарощенным маникюром по листику.
Цифры исчезающих чернил постепенно растворились на клочке бумаге, однако ей хотелось их соскоблить как можно скорее. С глаз долой, из сердца вон. Дили привыкла быть честной сама с собой и потому признавалась себе, что от таких предложений отказываться только идиоты.
Но нет… пусть она лучше будет идиоткой, но честной идиоткой с чувством собственного достоинства. Раньше обходилась без суперджетов и лазурного берега, обойдется и сейчас.
Она решительно подняла глаза. Предложение делал мужчина, одетый в дорогой дизайнерский костюм, подогнанный в ателье. Идеально уложенные волосы, бородка будто только что из барбершопа, элегантные виниры, делающие его улыбку неповторимой. И, конечно, взгляд бездонных голубых глаз. Дили даже поймала себя на мысли, что если бы не разговор и их встреча произошла в другом месте, она обязательно обратила бы внимание на него. И он… он бы тоже наверняка обратил, потому что смотрел на Дили таким взглядом, от которого по коже ползли предательские мурашки.
Увы, сегодня и здесь нет места наваждению. Поэтому Дили
— Вы отдаете отчет своим словам господин Мин?
Син Мин (как он, по крайней мере, представился) в ответ расплылся в обворожительной улыбке:
— Шанс выпадает только раз, госпожа Симэнь. Это предложение, от которого не отказываются.
Господи, как же у него бархатный голос, так и хочется в нем утонуть… Дили больно ущипнула себя, чтобы отогнать очередное наваждение.
— Понимаете к чему может привести ваше так называемое предложение? — ногтем указательного пальца, она небрежно оттолкнула о себя теперь уже снова чистый клочок бумаги. — Видимо не понимаете, так давайте объясню.
Дили с этими словами часто заморгала. Она знала, что в такие моменты выглядит как девчонка и делала это специально, чтобы усилить возникавший у собеседников диссонанс.
И ей нравилось, как реагируют на это все без исключения мужики. Хотя… исключение все же было — недоразумение даже, и оно стояло перед ней, все также улыбаясь.
Этот Мин делал вид, что не понимает о чем говорит Дили. Пришлось говорить чуть более развернуто, для непонятливых, так сказать:
— Стоит мне нажать тревожную кнопку — и в кабинет прибудет служба внутренней безопасности корпорации. Далее о вашем предложении станет известно в материковом Китае и тогда у вас будут крупные неприятности, господин Мин.
Дили знала о чем говорит. Палладий являлся ценным банковским металлом и любые манипуляции, с ним связанные, были все равно что с золотом. За такие дела можно было схлопотать… много чего. За милую душу.
Выражение лица этого наглеца нисколько не изменилось.
— Не уверен, что вы понимаете, о чем речь, госпожа Симэнь. Но вам простительно.
— Почему это мне простительно? — насторожилась Дили.
— Вы новый в этом деле человек и не понимаете, чем занимается корпорация моего босса, — спокойно ответил Мин. — Это фармацевтический гигант, который прямо сейчас стоит на пороге революции в борьбе с раком.
— Именно для этого вам нужен палладий? — Дили удивленно вскинула аккуратно выщипанную бровь.
— Именно, поражаюсь вашей проницательности, — улыбка Мина стала снисходительной. — Представьте на секундочку, госпожа Симэнь, что в Китае каждую минуту раковую опухоль обнаруживают у шести человек. Это три миллиона двести тысяч в год и десятки миллионов с начала века. Риску образования опухоли наиболее подверженны люди возраста пятьдесят плюс…
— К чему вы это говорите?
— К тому, что средний возраст высокопоставленного чиновника — около шестидесяти лет. Кстати, рак простаты входит в число самых распространенных. И он быстрее всего ставит крест на полноценной мужской жизни, — Мин коротко пожал плечами. — Представьте, если они узнают, что причина их несчастливой жизни — некая госпожа, которая не понимает очевидных вещей… открытие нового метода борьбы уже анонсировано акционерам и вкладчикам, но главное — пациентам…