Гора Дракона
Шрифт:
Фэрли поднял взгляд от стоящего рядом монитора.
— Цианофосфатол?
— Это биологический яд. Чрезвычайно эффективный. Он убьет все живое, находящееся в этой комнате. Несмотря на то что он хранится в жидкой форме, у него очень низкая точка испарения, и помещение быстро заполнится стерилизующим газом.
— А он не убьет?..
— Спенсер, мы уже мертвы. Именно по этой причине мне необходимы канистры с «VXV».
Фэрли облизнул губы.
— Мистер Скоупс. — Он сглотнул. — Вы не можете просить меня…
Он смолк.
Глава «Джин-Дайн» посмотрел на лицо Фэрли на огромном экране. Вокруг уголков рта появились капельки пота, а обычно безупречно уложенные седые волосы
— Спенсер, сейчас мне нужна твоя верность, как никогда прежде, — спокойно продолжал Скоупс. — Ты должен понимать, что я уже мертвец. И самое большое одолжение, на которое ты сейчас способен, — не дать мне умереть от Х-гриппа-II. Нам нельзя терять время.
— Да, сэр, — сказал Фэрли, отводя взгляд.
— Надо доставить сюда все необходимое в течение следующих двух часов. Сообщи мне, когда оба вертолета благополучно приземлятся на крыше.
Владелец «Джин-Дайн» нажал на клавишу, и экран потемнел.
В комнате повисло напряженное молчание. Потом Скоупс повернулся к Левайну.
— Ты веришь в жизнь после смерти? — спросил он.
Левайн покачал головой.
— В иудаизме мы верим: значение имеет лишь то, что мы делаем при жизни. Мы достигаем бессмертия, проживая достойную жизнь и поклоняясь Богу. Дети, остающиеся после нас, и есть наше бессмертие.
— Но у тебя нет детей, Чарльз.
— Я всегда надеялся, что они у меня будут. И я старался творить добро, но мне не всегда это удавалось.
Скоупс ответил не сразу.
— Я презирал людей, верящих в загробную жизнь, — сказал он. — Считал это слабостью. А теперь, когда пришел час расплаты, сожалею, что не потратил время и не убедил себя в ее существовании. — Он опустил взгляд. — Было бы неплохо надеяться.
Профессор на мгновение прикрыл глаза и задумался. Затем он открыл их и посмотрел на собеседника.
— Шифропространство, — просто сказал он.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты запрограммировал людей из своего прошлого, и они живут там. Почему бы тебе не запрограммировать и себя? Тогда ты — или какая-то часть тебя — сможешь жить дальше, возможно, кто-то сумеет воспользоваться твоим умом и мудростью, общаясь с твоим виртуальным «я».
Глава «Джин-Дайн» хрипло рассмеялся.
— Боюсь, я не слишком привлекательная личность. И тебе это хорошо известно.
— Пожалуй. Впрочем, ты очень интересный и необычный человек.
Скоупс кивнул.
— Благодарю тебя за эти слова. — Он немного помолчал. — Заманчивая мысль.
— У нас есть два часа.
Скоупс слабо улыбнулся.
— Хорошо, Чарльз. Почему бы и нет? Но у меня есть одно условие. Ты также должен войти в мою программу. Я не уйду на остров Монеган один.
Профессор покачал головой.
— Я не программист, да и задача очень сложна.
— Тут нет проблемы. Я написал алгоритм, генерирующий персонажи. Он использует различные подпрограммы искусственного интеллекта, задающие вопросы, вовлекающие пользователя в короткий разговор. Кроме того, нужно пройти несколько психологических тестов, после чего алгоритм создает человека и внедряет его в мир шифропространства. Я придумал этот инструмент, чтобы населить остров различными людьми, но он вполне подойдет для нас с тобой.
Глава «Джин-Дайн» вопросительно посмотрел на собеседника.
— Может быть, ты расскажешь мне, почему усадьба так запущена, — ответил Левайн.
— Возможно, — сказал Скоупс. — А теперь за дело.
В конце концов Левайн решил, что хочет выглядеть похожим на себя: плохо сидящий темный костюм, лысая голова и неровные зубы. Он медленно поворачивался перед немигающей видеокамерой Октагона. Отснятый материал позволит создать несколько сотен образов высокого разрешения, после чего изображение профессора займет свое место на виртуальном острове Скоупса. В течение следующих девяноста минут компьютер задавал ему бесчисленные вопросы, которые касались его раннего детства, запомнившихся учителей, личных убеждений, религии и этики. Программа попросила Левайна назвать прочитанные им книги, перечислить журналы, на которые он подписывался в разные периоды жизни. Левайну предлагали решать математические задачи; расспрашивали о путешествиях, о музыкальных пристрастиях, просили вспомнить жену. Он прошел тесты Роршаха, компьютер оскорблял его и спорил с ним; вероятно, это требовалось для определения его эмоциональных реакций. Профессор знал, что собранные таким образом сведения составят киберпространственный персонаж, который останется жить в шифропространстве.
— Что теперь? — спросил Левайн, когда появилось сообщение, что процесс завершен.
— Будем ждать, — ответил Скоупс, вымученно улыбнувшись.
Он прошел через аналогичный допрос. Затем генеральный директор напечатал несколько команд и откинулся на спинку дивана, а суперкомпьютер начал создавать два новых персонажа в киберпространстве острова Монеган.
В комнате воцарилась тишина. Профессор понял, что работа с программой позволила ему отвлечься и не думать о том, что истекают последние минуты его жизни. Теперь его захватили странные эмоции: воспоминания, страхи, мысли о незаконченных делах. Левайн повернулся к Скоупсу.
— Брент, — начал он.
Раздался негромкий мелодичный звон, Скоупс протянул руку и нажал кнопку стоящего рядом с диваном телефона. Из динамиков послышался аристократический голос Фэрли.
— Вертолеты прибыли, сэр.
Скоупс положил клавиатуру на колени и начал печатать.
— Я намерен отправить эту аудиозапись на центральный пост службы безопасности, а также в архив, чтобы потом не возникло никаких неприятных вопросов. Слушай внимательно, Спенсер. Через несколько минут я отдам приказ эвакуировать всех обитателей здания и опечатать вход. Здесь останешься ты, охранники и отряд биохимической защиты. Как только эвакуация будет закончена, ты должен отключить систему кондиционирования воздуха Октагона. Затем ты закачаешь все десять канистр «VXV» внутрь. Я не знаю точно, сколько потребуется времени, чтобы… — Он немного помолчал. — Вероятно, тебе придется подождать пятнадцать минут. Затем ты пошлешь группу биохимической защиты на крышу, где находится люк, ведущий в Октагон. Эндикот должен отключить контроль фиксации люка. Отряд биохимической защиты установит канистры с цианофосфатолом внутри, а затем загерметизирует внешний люк. Когда группа уйдет, Эндикот откроет внутренний люк с пульта управления. Канистры упадут в Октагон и разобьются — помещение наполнится цианофосфатолом.
Он посмотрел на экран.
— Ты все запомнил. Спенсер?
— Да, сэр, — ответил Фэрли после долгой паузы.
— Даже после того, как цианофосфатол сделает свое дело, в комнате будут оставаться вирусы. Они найдут прибежище в трупах. Поэтому необходимо кремировать их. Высокая температура приведет к разрушению цианофосфатола. Огнеупорная оболочка Октагона позволит удержать пламя внутри. Но ты не должен допустить взрыва: вышедший из-под контроля пожар может привести к распространению вируса. Для начала следует использовать фосфор, обладающий высокой температурой горения. После того как тела будут уничтожены, помещение следует очистить при помощи веществ, имеющих низкую температуру горения. Для этого подойдут производные напалма. Фосфор и напалм ты найдешь среди закрытых запасов лаборатории.