Горбун лорда Кромвеля
Шрифт:
Я ходил взад-вперед, сжимая в руке меч Джона Смитона, когда возле стены среди тумана явственно обозначился чей-то силуэт.
– Кто это? – резко выкрикнул я.
Брат Гай сделал шаг вперед. На голове у него был капюшон, надетый так глубоко, что лица почти не было видно.
– А, это вы, господин Шардлейк. Уже вернулись, – произнес он со свойственным ему акцентом.
– Что вы делаете тут в темноте?
– Вышел подышать свежим воздухом. Весь день мне пришлось провести у постели старого брата Пола. Бедняга умер час назад. – Он перекрестился.
– Мне очень жаль.
– Настал его час.
– Теперь у нас сильный король.
– В этом никто не сомневается.
– Я слыхал, что Джером сбежал.
– Да, приставленный его охранять мальчишка забыл закрыть дверь на замок. Но вы не волнуйтесь, его непременно найдут. Даже в таком большом месте долго скрываться невозможно. Бедняга, он оказался слабее, чем можно было подумать на первый взгляд. Ночь под открытым небом не пойдет ему на пользу.
– Он безумец. И может быть опасен для окружающих.
– Служки больше не желают исполнять свои обязанности. Братия тоже. Они беспокоятся из-за того, что может с ними случиться.
– А как Элис?
– Нормально. Эти дни мы с ней трудились не покладая рук. Сейчас, при перемене погоды, страхи одолевают здесь всех и каждого. С болота потянуло какой-то непонятной мерзостью.
– Скажите, брат, вы когда-нибудь бывали в Толедо?
Гай пожал плечами.
– Разве что в детстве, когда родители переезжали из города в город. До того как мне исполнилось двенадцать, во Франции мы не ощущали себя в безопасности. Да, точно, мы были в Толедо совсем недолго Я запомнил большой замок и грохот железа, раздающийся как будто сразу из тысячи мастерских.
– А вы часом не встречали там англичан?
– Англичан? Что-то не припомню. Но не потому, что в те времена их там не было. Тогда в Испании было полно англичан. Это теперь их там днем с огнем не найдешь.
– Верно. Испания стала нашим врагом. – Я подошел к нему на шаг ближе, чтобы посмотреть в его темные глаза, однако они были непроницаемы. Я взял свой плащ. – Я вынужден вас покинуть, брат.
– Желаете вернуться в свою прежнюю комнату?
– Я еще не решил. Но на всякий случай протопите ее, чтобы там было тепло. Спокойной ночи.
Я двинулся в сторону дома аббата. Проходя мимо небольших монастырских строений, я нервно шарил глазами по мрачным теням, пытаясь выхватить взглядом белое картезианское облачение. Что же на этот раз удумал сотворить брат Джером?
На мой стук вышел старый слуга. Он сказал, что аббат Фабиан дома и ныне занят важным разговором с приором, а господин Марк находится у себя в комнате. Потом проводил меня наверх в прежние покои Гудхэпса, которые к этому времени были очищены от всяких склянок и запаха немытого старого тела. Марк сидел за столом, заваленным кучей писем. Я заметил, что волосы у него сильно отросли, и про себя решил, что, если он хочет вновь обрести современный вид, ему придется посетить в Лондоне мастера по прическам.
Он кратко меня поприветствовал, посмотрев на меня холодным и осторожным взглядом. Я почти не сомневался, что последние
– Просматриваешь переписку аббата?
– Да, сэр. Ничего интересного. – Он внимательно на меня посмотрел. – Как дела в Лондоне? Что-нибудь удалось узнать о мече?
– Есть кое-что. Я сделал еще несколько запросов и ныне жду вестей из Лондона. Однако лорда Кромвеля ничуть не озаботило мое сообщение о письмах, которые Джером, возможно, неоднократно посылал Сеймурам. Кстати сказать, я слышал, что он сбежал.
– Да. Но приор вместе с молодыми монахами прочесал все вдоль и поперек. Я тоже им немного помогал, тем не менее мы не нашли никаких следов. Приор мечет молнии.
– Могу себе представить. Скажи, откуда сюда просочились слухи насчет закрытия монастырей?
– По всей очевидности, от одного человека из Льюиса, что остановился на постоялом дворе.
– Кромвель сказал, что этим все кончится. Очевидно, все эти толки – его рук дело. Наверняка он намеренно разослал своих людей по всей стране, чтобы те распространяли подобные слухи, нагоняя страх на другие монастыри. Но ныне они мне совсем не на руку. Придется попытаться уверить аббата в обратном. Убедить его в том, что для Скарнси еще не все потеряно. Что его могут еще оставить действующим. Пусть хотя бы на какое-то время он в это уверует.
Взгляд Марка стал еще отчужденней. Ложь явно была ему не по нутру. На ум мне невольно пришли слова Джоан о нем и его идеалистическом отношении к миру.
– Я получил письмо из дома, – сказал я, – Должно быть, урожай был совсем плох. Твой отец уповает только на то, что монастыри будут постепенно закрываться и это принесет членам Палаты больше работы.
Вместо ответа Марк с грустью посмотрел на меня.
– Пойду спущусь к аббату, – произнес я. – Пока оставайся здесь.
Аббат Фабиан сидел за рабочим столом напротив приора. Вид у них был такой, будто они уже долгое время обсуждали какие-то дела. Фабиан выглядел как никогда изможденным и осунувшимся, а лицо приора было красным и раздраженным. При моем появлении они оба встали.
– Господин Шардлейк, сэр, очень рад вашему возвращению, – произнес аббат. – Удачно ли прошло ваше путешествие?
– Если считать, что лорд Кромвель не выразил никакого интереса к переписке Джерома, то можно сказать, что да. Однако я слыхал, что этот негодяй сбежал.
– Я перевернул весь монастырь вверх дном, пытаясь отыскать старого паршивца, – ответил приор Мортимус. – Понятия не имею, в какой норе он залег. Но уверен, через стену он не перелезал и мимо Багги не проходил. Должно быть, он где-то здесь.
– Интересно, что у него на уме?
– Именно об этом мы сейчас с приором и говорили, сэр, – покачал головой аббат. – Может, он выжидает случая, чтобы сбежать. Брат Гай полагает, что при его состоянии здоровья без пищи и на холоде он долго не протянет.
– А может, он выжидает случая, чтобы от кого-нибудь избавиться. Например, от меня.
– Я молю Бога, чтобы этого не случилось, – ответил аббат.
– Я сказал Багги, чтобы в ближайшие два дня никто без моего разрешения не покидал окрестностей монастыря. Проследите, чтобы об этом сообщили всем братьям.