Гордиев узел с бантиком
Шрифт:
— Это последствия треволнений, — пояснила я. — Мобильник угнали вместе с машиной. Но госпожа Швинд-Туканова не хочет, чтобы угонщиков привлекали к уголовной ответственности.
— Знаю, она уже сделала соответствующее заявление. Якобы забыла, что сама разрешила ребятам покататься. С ее подачи они, разумеется, долдонят то же самое. Якобы по ее просьбе проверяли работу двигателя. Кстати, вы давно знакомы с потерпевшей?
Тревожный колокольчик в душе заставил меня сказать правду — вечером будут сутки. Краткосрочная встреча в Гелькиной бане не считается. Мы ее видели, она нас нет. А дальше пришлось кривить душой. Встретились случайно у общей знакомой в Пупырях. Вчера. И сразу сдружились. Райнхильда серьезно больна. Из-за сердечного приступа опоздала на самолет, а затем вообще отказалась от поездки. Муж предупрежден. В настоящее время женщина отлеживается в доме упомянутой общей знакомой. В статусе гостьи. Сегодня мы приехали в город исключительно по ее просьбе. Во-первых, приобрести для нее лекарства, во-вторых, навестить непутевых угонщиков.
Услышав название деревни, Стрельцов нахмурился.
— Она, случайно, не жаловалась на каких-нибудь недругов? Или на неприязненные отношения с мужем на почве его неверности? Возможно, женщина чего-то или кого-то боялась? — Он забарабанил пальцами по столу.
Для приличия я немного подумала, а затем твердо сказала:
— Нет! Впрочем, у нас не было времени для общения на столь личные темы.
— Дело в том, что ей несказанно повезло, — оборвав барабанную дробь, медленно произнес следователь. — Именно благодаря угонщикам она и осталась жива.
Я оглянулась на подругу. Не хотелось демонстрировать господину Стрельцову самодовольное выражение своей физиономии. Чего-то подобного и ждала. Видок у Наташки был еще более самодовольный. Это несколько сбило с меня спесь. В тот момент я не догадывалась, что подруга всего-навсего скинула с ног туфли и балдеет босиком от удовольствия.
— То-есть как это?.. — удачно вырвалось у меня.
— Угонщики тоже родились под счастливой звездой, — охотно доложил следователь. Будучи в подпитии, затарились в магазине «горючим» и, не выполнив просьбу фрау проверить исправность тормозов, решили доехать попутным транспортом до знакомой девицы. Та к сказать, пустить ей пыль в глаза. Она на широкую ногу отмечала день рождения своего кота. Расстояние до ее дома всего-то полтора километра. В качестве попутного транспорта избрали машину фрау Райнхильды. Не успели проехать и пятисот метров, как отказали тормоза. Машина стала неуправляемой. Мигом протрезвев, ребята выкатились из нее на ходу, а «попутный транспорт» с открытыми дверьми-крыльями прямиком полетел в кювет. После неоднократного кувыркания, он стал грудой металлолома. Сами угонщики отделались легко. На двоих три закрытых перелома ребер, два голеностопных сустава, перелом и трещина ключиц, и, само собой, многочисленные ушибы и средней степени ободранность. По результатам технической экспертизы установлено, что в машине был аккуратно подрезан тормозной шланг. Тормозная жидкость постепенно вытекла, ну и…
— Фига себе… — выражение самодовольства исчезло с Натальиного лица, уступив место мрачному раздумью. — Блин, получается…
— Получается, что эти два «каскадера» спасли Райнхильде жизнь. — договорила я за подругу. Пожалуй, не стоит их навещать. На фоне липового разрешения фрау «покататься» еще потребуют материальную компенсацию за причинение вреда здоровью. Да и водительских прав она теперь лишится. Раз машину не угоняли, придется отвечать за то, что доверила ее пьяным придуркам.
Наташка решительно обулась и, как бы между прочим, спросила у меня, нет ли у нас в заначке какой-нибудь сомнительной партии фактов в аптечной упаковке. Господин Стрельцов производит хорошее впечатление. Ему бы закрыть дело по факту угона автомашины, а он волнуется за чужую ему ненормальную фрау.
— Есть! Есть такая партия! — с торжеством воскликнула я, не думая, что копирую вечно живого вождя пролетариата. Кстати, не первый раз.
5
Игорь Борисович оказался очень терпеливым слушателем. Пока мы, перебивая друг друга в целях уточнения деталей, делились сведениями о странных сердечных приступах фрау, он не проронил ни слова. Мне даже показалось, что Стрельцов заскучал. Скорее всего, они ему таковыми не казались. Но когда мы добрались до сомнительных лекарственных препаратов, рекомендованных Райнхильде лечащим врачом, немного оживился. Наталья незамедлительно продемонстрировала ему содержимое двух пакетиков и попросила найти хотя бы одно отличие между, казалось бы, идентичными таблетками.
Он нашел несколько. Но после сверки сообщил, что оснований для возбуждения уголовного дела за посягательство на жизнь или здоровье фрау не имеется. Нет установленной причинной связи между ухудшением ее физического состояния и предъявленными нами лекарственными средствами из пакета с пояснительной запиской «подделка». Выемка их официально не производилась, документально не оформлена, доказательств, что фрау принимала именно эту подделку, нет. И вообще, ей следует обследоваться у другого врача.
По мере нудного вещания господина Стрельцова наши с Наташкой лица вытягивались все больше и больше. В итоге я перестала его слушать, обдумывая повод для срочного прощания. Однако заключительная часть речи следователя оказалась полной неожиданностью. В отличие от Наташки, увы, я пропустила ее мимо ушей. Говорю же, повод придумывала.
Воспользовавшись паузой в выступлении следователя, решившего дух перевести, я влезла с напоминанием Наташке о необходимости срочной доставки лекарства фрау Рае. Не исключено, что она опять валяется в очередном обмороке. Надо довести дело до конца и…
Вовремя я взглянула на Стрельцова. Теперь уже у него вытянулось лицо. Того и гляди, грохнет нижней челюстью о стол — заключительный аккорд к барабанной дроби пальцев.
— Ир, ты в своем уме?
Тревожный вопрос подруги насторожил. Зря такой не задают. Как правило, сам интересующийся стопроцентно уверен в безумии оппонента, но чтобы не обижать человека, заставляет признаться в этом его самого. А посему я, на всякий случай, спросила: «А что?» В зависимости от причины можно сориентироваться с чистосердечным признанием.
Наташка мне не ответила, переключилась на господина Стрельцова, уговаривая его не обращать внимания на «идиотку». Она не ужинала и не завтракала, чем явно обделила содержание головушки. В поисках пропитания оно куда-то подевалось. Застенчиво улыбнувшись, я попыталась хоть немного реабилитироваться. Содержание моей головушки не бомжует. Почти полная коробка шоколадных конфет с ликером на сон грядущий самая лучшая подкормка уму-разуму.
— Значит, передоз! — прошипела подруга. — Да ты с катушек слетела! Игорь Борисович предложил неофициальную помощь в проведении экспертизы препаратов, которыми травилась Райнхильда, а ты собралась немедленно их ей скормить. По принципу «не пропадать же добру».
— Да? — изумилась я. — Замечательно… Вообще-то мне казалось… Словом, я другое имела ввиду. А сколько это будет стоить?
— Ир, сделай одолжение, помолчи! — Наташкин тон принял угрожающий характер.
— Запросто! — согласилась я. — А можно еще один малюсенький вопрос?
— Нельзя! — Для большего эффекта подруга притопнула босой ногой. Опять скинула обувь! В туфлях так бы не разошлась.
— Спасибо, — благодарно кивнула я. — Игорь Борисович, вы наверняка проверяли, был ли в числе пассажиров, намылившихся… Простите. Короче, улетел ли господин Яков Туканов в пятницу в Вену?