Горелый магистр
Шрифт:
Магия, вначале слабая и стихийная, на уровне искр из пальцев, огоньков, которыми поджигали папиросы, и крошечных льдинок, которые в шутку бросали приятелям и подругам за шиворот, постепенно набирала силу, и вот уже кидаться мелкими искрами стало массовой забавой, а катание на коньках по летнему водоёму, обычным делом.
В Европе маги инициализировались куда более сильными изначально, но было их очень мало. Примерно один на тысячу. А в России всё было наоборот. Энергетиков были толпы, но все очень слабые. Но даже такие вот слабенькие маги, показали свои возможности во время разгона демонстраций казаками, когда искрами и шарами огня пугали лошадей, морозя лёд под копытами лошадей сбивали всадников, и как-то даже, взявшись за руки, девчонки — курсистки расшвыряли цепь солдат мощной электрической молнией.
Чудовищное
Большевики не сплоховали и здесь, выставив в критический момент пять тысяч вооружённых дружинников — энергетиков, и перехватили власть у Временного Правительства.
Гражданская Война была короткой потому что уже в тринадцатом году, Германская Империя, решила устроить очередной передел земли в Европе, и даже яростным монархистами стало ясно, что время внутренних свар прошло. Ну а те, кто захотел бороться с большевиками, уехал в Европу, тем более, что никто никого не удерживал.
Тогда маги, или как их в России стали называть энергетики, ещё не стали главной ударной силой. Тактика их применения рождалась именно на полях первой мировой, но попавшие в кровавый водоворот бесплатной энергии, европейские маги не могли отказаться от соблазна, и очень быстро становились своеобразными вампирами, поглощая эманации смерти.
И именно тогда пролегла линия раскола между магами Европы и России. Европейцы, озабоченные прежде всего ростом собственной силы, и личным могуществом, легко подались в некромагию, поглощая гигаэрги жизненных сил умирающих людей, выплёскивая её в смертельных заклятиях. Для русского человека, выпивать ещё живые тела было немыслимо, потому что сразу пошёл слух, о поглощаемых душах, и каждый кто посмел это сделать получал клеймо братоубийцы.
Не спали учёные мужи, философы и физики. Разные лаборатории и учебные центры по старым трактатам быстро восстанавливали методики получения жизненной силы и преобразования её в силу магическую, а многочисленные «коммерсанты», постоянно поставляли живых людей для этих целей.
Сам Вильгельм Конрад Рентген, первый архимаг Европейского Ковена, создал установку по долгосрочному хранению эфирной энергии, и очень скоро города осветились лампами, работавшими от магических источников.
В противовес этому, Советская Россия развивала электрику, строя электростанции и линии электропередач. Как сказал первый руководитель Страны Советов, Владимир Ульянов — «Мы не можем полностью полагаться на силы, природы которых мы не понимаем». А ещё в СССР развивалась двигательная промышленность, станкостроение и металлургия, хотя время от времени раздавались голоса, призывающие отказаться от затратных производств в пользу магоэнергетики. Но у СССР не было почти бесконечного источника живых батареек в виде Африки и Южной Америки, а Европа потребляла по некоторым данным до пятисот человек ежедневно. Энергии от одного человека, замученного в специальной пентаграмме, хватало лишь на один день освещения крупного города, а таких городов и фабрик у них было множество, и транспорты с людьми сновали безостановочно.
В топку преобразователей шли в том числе и собственные преступники, бродяги и все те, кто получал на лоб выжженное клеймо с символом горизонтальной восьмёрки означавшей «Собственность Европейского Ковена».
Хотя для простых обывателей всё было очень даже хорошо. Чистые уютные города, которые убирали големы — дворники, канализацией занимались големы-золотари, а тяжёлыми работами грузовые големы.
Намного дешевле было создать голема — рабочего, который не нуждался в социальной структуре, и потреблял лишь энергию, которую получал в пунктах питания прямо на заводе, чем воспитывать и обучать рабочего, которому для жизни требовалась и жильё, и городская структура и ещё много чего.
Так работали практически все тяжёлые, опасные и вредные производства, освобождая людей для более приятных занятий.
Правда отчего-то людей в Европе стало сильно меньше, но когда вокруг «Новый Золотой Век», о таких глупостях не хочется задумываться. Ибо получить на лоб клеймо в виде лежащей на боку восьмёрки было проще простого.
Глава 2
Разница в подходах к дальнейшему развитию СССР к 1920 году обострилась настолько, что в партии наметился раскол между Ленинской и Сталинской партийными группами. Ленин, который полагал, что «Нельзя опираться на силы, природы которой мы не понимаем.» настаивал на развитии страны опираясь на инженеров, техников и агрономов. Сталин в свою очередь, был уверен в чрезвычайной перспективности энергетики, как пути развития общества, и в особой ценности её для дела Коммунизма.
Решили вопрос две женщины. Мария Ульянова, и Надежда Алилуева, которые договорившись между собой привезли Ленина и Сталина в дом егеря Корниленко, накануне празднования Рождества. Как они и полагали, дорога в ту же ночь была завалена снегом, и руководители Советского Государства провели почти трое суток в спорах, выработав наконец общий подход к будущему способу развития Советского Государства.
В будущей стране Советов нашлось место и для инженеров и для энергетиков и тысяч других профессий, без которых невозможно представить себе нашу страну.
Александр, которому было всего пятнадцать лет, учился средне, хотя уроки особо не прогуливал, занимался в авиамодельном кружке и секции бокса, которыми в это время не занимался только ленивый и тупой. Драки среди мальчишек были обычным делом и за это даже не сильно ругали. А занятая до предела в школе, бабушка следила за внуком вполглаза, и даже вот как сейчас, если он задерживался незнамо где, не сильно переживала.
Судя по прохожим на улице, уже было около семи — восьми вечера, и кое-как приведя себя в порядок Александр отправился домой.
Жили они с бабушкой на улице Девятьсот Пятого года, где находился старый доходный дом, переделанный в жильё для партийных работников [1] . От тех, старых партийных кадров уже почти никого не осталось. Кто-то сложил голову в кровавых партийных схватках тридцатых, кто-то погиб в войну, но их никто не трогал, сооружая для действующей номенклатуры новые заповедники коммунизма, выселяя только тех, кто был арестован и не реабилитирован.
Широкие лестницы ещё сохранили былой блеск, в виде дубовых перил, и латунных колец для ковровой дорожки. Он открыл старую много раз чиненую дверь своим ключом, и тихо просочился в ванную, где уже при свете электрической лампочки ещё раз внимательно осмотрел себя.
1
Это не та Казань которую мы знаем, хотя некоторое сходство всё же есть.
Нормальный пацан для своего возраста. Высокий, белокурый, лицо скуластое, худое, на левой стороне огромный кровоподтёк, и рассечена бровь, причём довольно глубоко.
«Кастетом похоже ударили». — Александр, снял коричневую чуть линялую курточку, и внимательно осмотрел, но она к счастью была цела. Что нельзя было сказать о штанах. Внизу на правой штанине был длинный разрез, или скорее разрыв от колена до самого низа.
Насколько подсказывала память Александра, в это время бабушка сидела, проверяя тетради, и отвлечь её можно было только чем-то серьёзным, поэтому он совершенно спокойно, прошёл по коридору, вышел в зал, и открыл ящик в буфете где хранились швейные принадлежности.
— Ты сегодня рано.
— Да, баб. Пораньше разошлись. — Александр нашёл моток ниток, иголку, и пряча лицо выскользнул в свою комнату.
Они жили в большой трёхкомнатной квартире с кладовкой и большой кухней, по сути столовой. Жильё осталось бабушке от мужа — второго секретаря обкома партии, сгинувшего в лагерях. Но поскольку его после смерти реабилитировали, и даже стали выплачивать какую-то пенсию, квартиру отбирать не стали, и Заря Фаттыховна так и жила в совершенно роскошных условиях. Поэтому, и у неё, и у внука были свои комнаты, а ещё зал, где очень изредка принимали гостей.