Гори во мне
Шрифт:
— Забудь, — цежу сквозь зубы.
Кит щурится, разглядывая меня. Чувствует перемену, но ему похоже даже в голову не приходит, с чем она связана.
— Точно? — повторяет свой вопрос на всякий случай.
— Точно, — бросаю нетерпеливо, — Давай быстрей мойся или что ты там собирался делать. Хочу поскорее исчезнуть отсюда.
Кот резко дергается от моих слов, ноздри гневно раздуваются. Он было открывает рот, чтобы что-то сказать, но передумывает, сжимает челюсти и скрывается за дверью в ванную.
Я с отрешенным видом смотрю в окно, жуя виноградину. На подносе представлено такое изобилие, но кусок в горло упорно не лезет. От обиды, смятения, переизбытка чувств и еще черт знает чего, жутко разболелась голова, в виски бьет так, что на мгновения темнеет в глазах. Я слышу, как льется вода в ванной, и шум этот словно вколачивает меня в пол. Хочется зайти и крикнуть, чтобы выключил. Да хочется просто наорать на него, вцепившись в плечи и яростно тряся. Но я не делаю этого, так как боюсь, мое появление в ванной закончится в итоге совсем не теми криками, и я буду в еще более расстроенных чувствах. Если это возможно конечно.
Так что я просто смотрю в узкое длинное стрельчатое окно. Оно выходит на скалистый обрыв и грозное темное северное море. Даже на такой высоте я, кажется, слышу, как пенистые волны грохочут, разбиваясь о неприступный берег, и рассыпаются на миллионы брызг. Воздух настолько пропитан солью, что, облизав губы, чувствуешь ее на языке, а волосы распушились и пошли волной от влаги.
Кусты можжевельника разбросаны тут и там по скудной земле, покрытой темно-зеленой кучерявой травой. И еще какие-то невысокие деревья повсюду, с мелкими синими ягодами на ветках. Терпкий свежий солоноватый аромат стоит в воздухе. Здесь всё пропитано им. И Кит так пахнет. Он пахнет своей Родиной, оказывается. Как- будто часть этого места. Суровая пугающая красота вокруг. И я такая маленькая в этом чуждом мире.
— Пойдем, — Китен неожиданно оказывается за спиной, и я вздрагиваю.
— Или тоже хочешь в ванную? — его голос спокойный, почти дружелюбный, но тяжелый горящий взгляд портит все впечатление.
Я молчу и отрицательно мотаю головой. Не хочу я никуда. Только домой.
— Хорошо, — он поджимает губы и машет рукой, чтобы следовала за ним. Мы выходим в слабоосвещенный коридор, я и быстро верчу головой, пытаясь разглядеть картины и гобелены, которыми завешан буквально каждый сантиметр. Удивительно. Столько всего! У Кота в комнате вообще ничего нет, а тут…Глаза разбегаются от пестрого хаотичного разнообразия.
— Это с походов, награбленное веками. Не ищи логику в экспозиции, — хмыкнул Кит, проследив за метанием моего взгляда, — Вернее она есть, но для нас.
— И какая? — я не сдержалась и все-таки заговорила с ним.
— Каждый пролет или коридор на одного грабителя, — весело подмигивает Кот, в голосе сквозит гордость, — Этот заполнял мой прапрадед Князь Яргард.
— А ты тоже что ли князь? — с сомнением спросила. Как-то у меня этот титул с Котом не вязался совсем.
— Неет, — он даже рассмеялся, потом добавил серьезно, — И, надеюсь, никогда не стану им. Князь Севера только один, сейчас это мой брат. Все остальные высокородные равны между собой и на Севере носят титул янг.
— То есть, у вас нет градации по богатству или по количеству земель?
— Великому ворону все равно, что у тебя есть. Завтра он подарит, а послезавтра отберет, — пожал плечами Кит, — Каждый богат только собой и своими умениями.
Между нами повисла задумчивая пауза.
— Да не смотри на меня так, — Кот опять рассмеялся, — Не я придумал эти слова. Просто повторил строчки из молитвы.
— Ааа, а я уж испугалась. Так глубокомысленно. На тебя совсем не похоже, — фыркнула в ответ.
— Считаешь меня легкомысленным? — Кит прищурился, в голосе звякнуло напряжение.
Я промолчала. Он тоже затих, хмурясь.
Мы вышли в огромную светлую залу с окнами в пол. Я, не сдержавшись, охнула, рассматривая витиеватые кованые люстры, подвешенные к потолку, гигантские старинные гобелены с изображением военных походов и битв, широченный дубовый стол, загнутый буквой П, расположенный по периметру.
— Это праздничная зала. Здесь в основном проходят официальные встречи, пиры, — Кит взял меня за руку, утягивая куда-то в бок.
Я была так поглощена рассматриванием, что никак не среагировала на его горячую ладонь, поймавшую в плен мою.
— Сколько же она вмещает? — помещение и правда производило впечатление чего-то монументального.
— Около трех тысяч, — ответил Кит, подводя к одному из окон, которое на деле оказалось стеклянной дверью на террасу.
Мы вышли на улицу, и в лицо мне моментально ударил влажный морской ветер, пробирающий ознобом. Я поежилась, обхватив себя руками. Кит покосился на меня и молча накинул свою куртку.
— Мне не холодно, — не знаю, почему с губ слетела эта очевидная ложь. Наверно, просто из чувства противоречия. В любом случае она ничего не дала, кроме иронично задранной брови Кота.
Он выпустил мою руку и пошел вперед.
Я догнала его и засеменила рядом, пытаясь подстроиться к широким размашистым шагам.
— Ты спал с ней, — неожиданно вырвалось из меня обвиняющее утверждение. Я даже рот от испуга прикрыла. Черт, тут что воздух какой-то особенный, что я сначала говорю, потом думаю? Кит резко остановился и повернулся ко мне.
— Что?
Я только глазами захлопала. Не знаю я "что", не смотри на меня так.
— Ты про Лиззи что ли? — он начал улыбаться, — Ты из-за нее так взъелась? Лес, это смешно.
— Ну, смешно, так смешно, — буркнула себе под нос, отводя глаза. Хотела было пойти вперед, но, к сожалению, не знала куда.
— Лес, — Кот схватил меня за руку, притягивая к себе, — Какая к ворону Лиззи? Ты вообще слышала, что я тебе утром говорил?
— Да, только говорил, и сразу на какую-то служанку стал голый пялиться. Видимо, одно другому не мешает.