Горизонтальные дожди
Шрифт:
Мы вошли в избушку и уселись за стол. Стоя на печи, как мы и предполагали, чайник попыхивал легкие клубы пара – всё уже было готово к приходу гостей.
– Как Абраха поживает?
– Да… хорошо наверно. – Жанет не знала, что ответить и слегка растерялась, – я давно путешествую.
– Поди, опять из дома сбежала? – старушка не унималась, а девушка растерялась ещё больше из-за осведомленности Ольги.
Пока мы пили чай, Ольга рассказала, что сейчас в коптильне места нет.
– Момоль пошлым днем принесли полные мешки рыбы с озера. Интересные они люди, говорят мало –
– А что же Вы, Ольга, не расскажете гостье, как меня к Вэрдэ сватать пытались? – я вспомнил, как Ольга все приговаривала, что девушку упущу, невестка ведь, а я смущался. Вот и решил припомнить бабуле.
– Ну, полно тебе, не так я говорила. Ишь, какой внимательный, все помнит. – Она, услышав мои слова, засмущалась и замахала полотенцем, поглядывая на Жанет. – Чай пей, в кружку смотри. Ишь, поглядите на него. – Она не пыталась сватать, так шутила просто. Мне тогда лет восемь было, когда Момоль к нам поселились, а Вэрдэ наверно около двадцати пяти. Вот Ольга надо мной и подшучивала.
Часть 6. Семья Момоль.
Так как выяснилось, что коптильня была занята, торопиться было некуда. Попивая чай, я рассказал Жанет о семье Момоль. Их родители были коренными эвенками, в период «большой тряски» потеряли все свое стадо, что составляло около пятисот голов оленей. Так получилось, что после периода землетрясений, Момоль оказались отрезаны от континента. Им, и ещё нескольким семьям удалось выжить, благодаря тому, что они быстро перестроились на новый лад и изловчились ловить рыбу. Начали осваивать новый промысел фактически с самого начала, обучаясь на собственном опыте и ошибках, ведь до тех событий жили они в горах да в степях, вдали от воды. Рыбной ловлей хорошо владел только их дед, в юности переехавший для обучения к берегам северных морей, но бросивший институт ради желания овладеть рыболовным ремеслом. После возвращения на родину, тогда ещё молодой дедушка Момоль, был поколочен отцом за то, что бросил учебу, не оправдал надежды семьи и, как казалось им тогда – не «выбился в люди». Но делать было нечего, и его подтянули к семейному ремеслу оленеводов. Кто тогда мог подумать, что движение за мечтой стать рыбаком вопреки надеждам родителей на получение образования, спустя годы спасет жизнь всей семье. Пришедшая вода урезала рацион оленей, но трудолюбивого человека невзгоды не пугают, а наоборот – закаляют. Семья Момоль начала постегать азы рыбалки по ускоренному курсу.
Сейчас Момоль были малообщительны, но трудолюбивы. В отличии от нас, природу понимали без всяких приборов. Вот только объяснить правильно нам, что да как не могли. Слабо они знали наши языки, а на эвенкийском кроме них никто не говорил. Имена у них были интересные и необычные, и в отличии от наших, всегда давались по каким-либо признакам. Старшего брата звали Дёлбо, потому что он родился ночью, и как ни странно, в нынешние темные ночи, он прекрасно видел в темноте. Средний брат Орочен, от Орон, что на эвенкийском языке обозначает святое для них животное – олень. Я оленей никогда не видел, но Дёлбо говорит, что раньше они пасли огромные табуны на несколько сотен голов. Я не мог себе этого даже представить. Но как выглядел олень, я знал, потому что мне их рисовала Вэрдэ – третий ребенок в семье Момоль и единственная сестра. Вэрдэ в переводе обозначает пучеглазая, но Вэрдэ не такая. Глазки у нее узкие, как и у всех ее братьев. Имя ей дали потому что, как и Дёлбо, с рождения она отлично видит в темноте, ввиду чего занимается с братом ночной охотой. Кстати, имена им давали не от рождения, а немного позже, по старинной традиции по отличительным чертам ребенка. Младшего брата зовут Мукча, от мукчэмэ – круглый. Младший, понятное дело самый упитанный, но его внешность толстяка обманчива. Он никогда не отстает от группы, а при переноске провизии и заготовок, напротив, самым грузоподъемным, если так можно сказать про человека. В общем – крепыш он среди братьев. Да и в Рыбнике, и в других селах, наверно, крепче Мукча, не найти человека. Такой вот эвенкийский богатырь. Или Батыр. Или… не важно. Самый сильный он у нас.
Даже после того, как основная серия землетрясений отгремела, остаточные тряски продолжались ещё долгие годы. Земля приходила к новому балансу существования (о чем можно узнать в повествовании «История 4 части»). Родители Момоль, жившие на возвышенностях, весной повели оленей на летнюю стоянку вниз с гор. Обнаружили они, что реки пересохли, а вот вода поднимается. Они оказались ограничены, но территорий по-прежнему было достаточно. По сути, Момоль оказались на огромном острове, фактически, небольшом континенте. Они не сразу поняли, что их остров постепенно тонет, и спокойно проживали на нем ещё несколько лет. Территорий становилось меньше, от чего часть оленей откололась и ушла в неизвестном направлении в поисках новых пастбищ. Однако старший Момоль смекнул – это не спроста, что остров поглощает вода. Спустя еще какое-то время, Момоль соорудили большие плоты и отправились с острова искать континенты. Тогда в семье Момоль уже родились пятеро веселых сорванцов: трое сыновей и две сестры. Где-то у нашего залива, плоты эвенков разнесли в дребезги ветра, понесшие путешественников прямо на скалы. Эвенки не самые лучшие пловцы, однако, дети Момоль, родились и выросли на острове и, по наставлению матери, её отец, дедушка-рыбак этих сорванцов, худо-бедно обучил их плаванью. Благодаря этим навыкам, они выжили в тот роковой день. Повторяющиеся так быстро горизонтальные дожди – редкое явление, но наутро после крушения, берег вновь окутал туман. Лишь четверо Момоль смогли найти друг друга на берегу, прежде чем туман сгустился. То, что, хотя бы четверо Момоль нашлись, было настоящим чудом. Младшую сестру и родителей они больше не видели, как не видели и других жителей, плывших тогда на плотах. За то их самих, спустя ещё день, нашел Даниярыч и привел в Рыбник. Нашел он их очень вовремя, ведь дети просто скитались по берегу, а приближался один из сильнейших горизонтальных дождей – в то время, они имели более разрушительный характер и, как я и говорил – повторялись чаще. Детей могло разбросать по суше, или ещё хуже, потоком отступающей воды унести назад в залив.
Конец ознакомительного фрагмента.