Горизонты нашей мечты
Шрифт:
— И чем ты занимаешься с тех пор?
— Разным. Дороги и мосты строю, в основном. Я ведь инженер.
— Завидую, — вздохнул Остара. — А я так и не знаю, куда приткнуться. Не нужны здесь, оказывается следователи контрразведки. Ни контрразведки нет, ни даже шпионов, если не считать проклятых инопланетян. А чем еще заняться, скажи на милость?
— У тебя впереди вечность, господин Остара. Почему бы тебе не научиться чему-то еще? Ты можешь стать ученым-физиком или поэтом, выдающимся кулинаром или резчиком по дереву… а?
— Не хочу, — бывший следователь СОБ пожал плечами. — Неинтересно. Раньше я ловил шпионов и чувствовал, что кому-то нужен. А сейчас? Здесь даже с голода не сдохнешь.
— А что тебе говорят Наставники? Они же должны предлагать варианты…
— Да чтоб их перекорежило, Наставников твоих! — озлился Остара. — Что они понимают? Смотрят своими рыбьими глазами так, словно насквозь видят, а толку-то? Нелюди они. Как они могут мне, человеку, что-то предложить?
— Они искины.
— А? — поразился бывший следователь. — Чоки?
— Нет. Искины. Искусственный интеллект никак не связан с человекообразностью, хотя куклами они действительно управляют — для простоты взаимодействия с людьми. Да и "искусственными" их назвать сложно. Они не менее естественны, чем биоформы, просто на свет появились иначе. Корректнее называть их небиологическим разумом, небами.
— А откуда ты знаешь про них, господин Май? — Остара подозрительно посмотрел на собеседника. — Они же никому про себя не рассказывают. Я многих спрашивал. Может, ты и сам такой чоки… искин?
— Новое знание дается тем, кто готов его принять. Кто уже увидел новую дорогу в будущее или хотя бы обрел мир внутри себя. Для подобных тебе неприкаянных душ оно бессмысленно. Только озлобит еще сильнее. Ну, узнал ты об их природе, и что дальше? Легче стало?
— Да мне все равно, — буркнул Остара. — Хоть искины, хоть инопланетяне — одна беда. Ты-то как, нашел свою дорогу? Ах, да, ты же инженер, ты их для других строишь.
— Да, — спокойно согласился Май. — Я строю их для других. Хотя и не обо мне сейчас речь, я отвечу на вопрос, кто я такой. Видишь ли, господин Остара, я не проснувшийся нэмусин и никогда им не был. Я Демиург.
Остара заледенел. Либо мальчишка врет от нечего делать, либо… либо… либо… Но ведь Демиурги создали все — или, по крайней мере, Текиру! Они круче любых богов и гасят звезды одним плевком!
— Не верю, — наконец ненатурально поморщился он. — Языком болтать многие горазды.
— Посмотри на меня, господин Остара.
Бывший следователь повернул голову — и дернулся от неожиданности. Зрачки мальчишки горели яркими белыми огоньками. Он поднял вверх указательный палец, и на его кончике вспыхнуло танцующее желтое пламя, едва колеблющееся под ласковым ураганным ветерком.
— Убедительно? — поинтересовался Май. — Или еще какой-нибудь фокус показать, на который нэмусин не способен? Господин Остара, я вовсе не хочу тебя запугать, но если ты все еще не веришь мне, можешь требовать любых доказательств. У меня к тебе серьезное дело, и мне нужно, чтобы ты не подозревал обман или злую шутку.
— Верю, — после недолгого молчания кивнул Остара. — И что же великому и могучему Демиургу нужно от ничтожного червя вроде меня?
— Не ёрничай, — попросил Демиург. Его глаза снова стали обычными, огонь на пальце погас. — Пожалуйста, пойми — мне нет интереса унижать тебя. Мне нужно твое осознанное сотрудничество — если ты на него согласишься, конечно.
— Раньше моего согласия не спрашивали, — усмехнулся Остара. — Сначала оживили без спросу, потом засунули в дурацкий псевдоисторический фильм для полоумных идиотов, потом "разбудили" и выбросили на улицу: катись куда хочешь. А теперь что поменялось?
— Ровным счетом ничего, господин Остара. Только мы тебя не будили — ты проснулся сам, когда твоя настоящая личность справилась с постмортальным шоком и вытеснила ложную. Рекреационный сон нужен всего лишь для того, чтобы сбить тебя с устоявшейся жизненной траектории и дать возможность задуматься о будущем. Рано или поздно он заканчивается, а истинная личность восстанавливается. А что на улицу выбросили… Я тебя только что спрашивал — что тебе нужно? Ты мне ответить не смог. Хочешь, чтобы мы дали тебе то, чего не представляешь ты сам? Извини, но Демиурги — не волшебники и не ясновидящие. И рабы нам не требуются, чтобы других насильно к делу приставлять. Жизнь твоя, и распоряжаешься ей ты сам. Хочешь — живи. Хочешь — умри окончательно, выбор за тобой.
— А если я хочу вернуться на Текиру?
— Невозможно. Тебе уже объясняли: текирская цивилизация должна быть защищена от серьезных потрясений. Возвращение умерших разрушит один из ее краеугольных камней — постоянное обновление — и полностью уничтожит общество, нам известное. А мы хотим его сохранить. Впрочем, — белобрысый Демиург ехидно усмехнулся, — ты вполне можешь заняться фантоматикой и физикой гиперпереходов. Пара-тройка столетий обучения и практики — и ты самостоятельно доберешься до Текиры. Никто и пальцем не пошевелит, чтобы тебе помешать. Как перспектива? Познакомить тебя с Цуккой? У нее в Академии всегда есть вакантные места, причем исходный уровень знаний не важен. Десятилетием больше или меньше, с точки зрения вечности совершенно не важно. Нужно лишь хотеть работать. Ты хочешь?
— Иди-ка ты отсюда подальше, господин Демиург! — огрызнулся Остара, невольно ежась от собственной наглости. — И без тебя тошно.
— Тошно тебе потому, что ты сейчас одиночка. На Текире ты привык чувствовать себя членом большой и опасной стаи. Самой опасной в Катонии, можно сказать. Тебе чувства собственной важности не хватает, а его без других людей нет. Неужто ты не встретил никого, кто бы тебе приглянулся хотя бы просто для секса? Местный Наставник мне вот сообщил, что некая госпожа Варукатта тебе активно глазки строит, а ты ее гордо игнорируешь, и она тайком обижается…
— Я не задержусь здесь, — сухо отрезал Остара. — Терпеть не могу расставаться с женщинами.
— С женщинами ты терпеть не можешь расставаться, а расставаться приходится потому, что ни с кем контакта так и не наладил. Замкнутый круг, тебе не кажется?
— Да что ты ко мне привязался, блистательный господин Демиург? — вскипел Остара. — Тебе заняться больше нечем, кроме как ко мне в душу лезть? Мало того, что жизнь исковеркали, так еще и поучаете? Если такой умный, подсказал бы, чем мне заняться. А я бы поблагодарил тысячей благодарностей!