Горькая полынь моей памяти
Шрифт:
Друг Дамира. Помощник отца. Татарин.
А она тут… в парке… прижатая к голому мужчине… с пьяной подругой. Воняющая блевотиной, водкой и мужским едким потом.
Ей конец!
Глава 10
Дамир. Наши дни. Южное побережье
Дамир встречал Алию лично - именно этого ждут от него, именно так он и поступает. По пути заехал в цветочный магазин, выбрал не слишком вычурный, при этом заметный букет белых лилий — скромные букеты не для Алии Долматовой, в скором будущем Файзулиной. Там же заказал доставку алых
— Надеюсь на это.
Девушка довольно вспыхнула, стрельнув глазками. Милый ребёнок, девятнадцати лет от силы, которого привлекает внешний лоск обеспеченного мужчины, готовый лететь на флёр дороговизны, как мотылёк на огонь. Пламя, в первые мгновения, могло одарить жаром, Дамир ровным счётом ничем.
— Доброго дня, — всё, чем ответил мужчина на слабую попытку флирта. Его тело реагировало на девичьи прелести, разум машинально отмечал гибкую фигурку, высокий подъём стопы, небольшую упругую грудь, душа же оставалась мёртвой.
Спустя сорок минут ожидания Алия выпорхнула из зоны прилёта, высоко неся себя над окружающими. Она действительно была удивительно красива. Правильные черты лица, нежная кожа без единого изъяна, огромные миндалевидные карие глаза. Нежные контуры будто припухлых губ – наверняка чудеса современной косметологии, – Дамира не отталкивали. То, что Алия уделяет много внимания собственной внешности, было естественным – женщина должна радовать глаз. Тем более это далеко не единственное и отнюдь не главное достоинство его женщины.
Знакомство их состоялось два года назад - отец заключил выгодный контракт на поставку строительных смесей с Долматовым. Сделка устроила обе стороны, к тому же у партнёров оказалось много общего, будь то интересы, понимание жизнеустройства или бизнес-стратегия. На совместный ужин в честь знакомства семейств были приглашены и «дети» – Алсу с Назаром, в ту пору четырнадцати и тринадцати лет, в компанию к двенадцатилетней Зулейхе. И Дамир с Алией.
Всем, включая малышку Зулейху, ещё даже не начавшую формироваться в девушку, было ясно – основная цель ужина вовсе не семейно-партнёрский ужин, а знакомство старших отпрысков благородных семейств.
Алия, только вернувшаяся после обучения в Сорбонне, выглядела бесподобно. Умеющая подать себя девушка, точно знающая себе цену, при этом не выпячивая её, умеющая поддержать беседу, знавшая несколько европейских языков, должна была произвести впечатление на Дамира. Он не остался равнодушен к Алие, именно на такой итог встречи рассчитывали семейства. Такой и увидели.
На следующий день Дамир без напоминания отца и лукавых разговоров мамы позвонил Лали и пригласил на свидание, она благосклонно приняла приглашение. Через четыре дня Долматовы улетели домой, в южном направлении, а Дамир молчаливо кивнул отцу, давая своё одобрение и обещание одновременно.
Он не спешил с телесной близостью, но и ждать особого смысла не видел, если только Лали окажется невинной… В это он не верил, слишком чувственные движения, скользящие взгляды, когда они оставались наедине, без ненавязчивого, но пристального внимания родственников
Будучи в родном городе Долматовых по делам компании, на обеде с Лали он отпустил водителя, сказав девушке, что вызовет такси, поднося тонкие женские пальцы к своим губам, оставляя едва заметные поцелуи, смотря в глаза. Девушка отлично понял посыл Дамира – он отправил водителя, чтобы создать иллюзию анонимности, интимности происходящего. Приличия должны быть соблюдены, согласие получено, за последствия шага необходимо было нести ответственность. Дамир поступал ровно так, как требовала ситуация.
Он смотрел в глаза, уже видя там согласие, но сомнения всё ещё плескались где-то в глубине карего взгляда, неясный страх, так не идущий этой прекрасной во всех смыслах девушке.
— Я приглашаю тебя на… завтрак, Алия, – назвал он Лали полным именем. – Ты знаешь, где я остановился, - пятизвёздочный люкс – не лучшее ли место для первой близости с такой девушкой?
– У меня есть квартира, – заметила Лали, давая понять, что прекрасно поняла посыл сидящего напротив мужчины.
– Нам ведь не нужны свидетели, Ла-ли, – действительно, дочь Долматова жила в том же жилом комплексе, что и родители, безусловно, удобном, благоустроенном, элитном. Всего на один этаж ниже родительского пентхауса, с видом на море.
– Не нужны, – покладисто согласилась Лали, слегка дёрнув рукой. Он удержал и руку, и взгляд.
– В чём дело? Я слишком давлю, ты не готова? Я не настаиваю, – он врал, он настаивал и давил. Ему не нужна была эта близость и эта безупречная девушка, и весь этот мир тоже был не нужен. Он делал то, что должен. Всего лишь.
– Надеюсь, ты не ждёшь, что я девственница? – отнюдь не робко посмотрела в глаза Алия. Если бы она родилась в другой семье, она могла бы стать владелицей бизнеса, политиком, стать успешной, состояться, как самостоятельная личность. Если бы… Дамир понял это в первые мгновения, как увидел Алию Долматову. – У меня был… мужчина.
– Не жду, - спокойно ответил Дамир, его даже не интересовало количество мужчин до него. – Всё, что я жду от тебя, Лали – верность сейчас и до конца. Я хочу быть уверенным, что воспитываю своих детей, - уже тогда речь шла о детях. Это не была случайная связь, порыв или страсть. Всё было продумано, приличия соблюдены, сроки установлены.
– Это не обсуждается, – она ответила спокойно, Дамир понял – действительно, не обсуждается. В мировоззрении Алии не существовало понятия женской неверности.
Они поднялись в номер, держась за руки. В прозрачной, высокой вазе благоухали алые розы – Дамир обеспокоился заранее, как и одним цветком, оставленным поперёк белоснежного, атласного покрывала.
Их поцелуи были неспешны, а ласки взаимны. Если у Лали был один мужчина, то он был весьма изобретателен. Этими соображениями Дамир не стал делиться ни с девушкой, ни с кем другим. Прекрасная, безупречная всегда и во всём, в постели Алия оказалась такой же. С такой женщиной можно прожить всю жизнь, приходить в её дом, есть пищу, приготовленную её руками, баловать детей, рождённых ею, ласкать ночами гибкое, с грацией кошки, тело, целовать податливые губы.