Горькие плоды смерти
Шрифт:
– Лучше я подумаю об этом как о нарушении приказа, – возразил он.
– Инспектор ничего не узнает, если только ты сам ему не скажешь. Потому что я – можешь не сомневаться – не стану трепать об этом языком.
И Нката нехотя сдался, особенно после того, как напарница напомнила ему, что на подъездной дорожке стоит «Фольксваген Джетта» Клэр и ждет, чтобы им воспользовались. А значит, ей самой не нужно во второй раз клянчить у коллеги-сержанта ключи от его бесценной «Тойоты». Подбросив Барбару к дому Клэр на Бимпорт-стрит, Уинстон покатил дальше в Шерборн.
А Хейверс
Ее фамилию Барбара выяснила в одной из булочных. Сделать это было парой пустяков – в бизнесе Алистера Шэрон Холси оказалась далеко не последней фигурой. Зная фамилию, узнать адрес тоже не составило труда. Быстро найдя его в телефонном справочнике, Хейверс выехала в нужном направлении.
Сначала она позвонила Шэрон домой и от автоответчика узнала номер ее мобильника. По словам миссис Холси, в данный момент та уехала в Суонидж, где должна была проверить качество новой продукции пекарни Маккеррона. После этого она собиралась вернуться в Уорхэм, где в час дня готова была встретиться с сержантом Хейверс. Разговаривала эта женщина очень даже приветливо, подумала Барбара, как будто была уверена, что ей нечего опасаться. Либо она знала: доказать, что азид натрия попал в тюбик зубной пасты ее стараниями, невозможно, либо и впрямь была невинна, как младенец. Тем не менее она даже не поинтересовалась, с чего это вдруг с нею хочет поговорить детектив из Скотленд-Ярда. Любопытно, очень даже любопытно…
Барбара взяла в кухне ключи от машины Клэр. Хотя «Джетта» и была старенькой, завелась она с первого раза, а сама поездка в Уорхэм оказалась вполне приятной. Дорога пролегала через лощины и покатые, поросшие травой склоны меловых холмов, уходя на юг, в направлении полуострова Пурбек, знаменитого своим известняковым плато. Прямой дороги не было, и сержант была вынуждена постоянно вилять то вправо, то влево среди долин и усеянных фермами холмов, пока, наконец, не доехала до речки Фром.
Встреча была назначена у военного мемориала. Шэрон Холси сказала, что в руках у нее будет сандвич. По ее словам, у нее такая привычка – всякий раз, бывая в этом городке, посещать мемориал, где она нередко устраивала дневной перекус.
Найти мемориал было легко – нечего делать. Тот располагался на Норт-стрит рядом со старой церковью и по другую сторону улицы от кондитерской, в которой Холси должна была провести весь день, проверяя качество продукции пекарни своего любовника.
Глядя на нее, Барбара никогда бы не подумала, что эта невзрачная, словно мышка, невысокая женщина, сидевшая среди венков, может быть разрушительницей семейного очага. В ее представлении любовницы женатых людей были нагловатыми блондинками, которых природа щедро одарила женскими прелестями, благодаря чему они и были способны сманить от законной супруги любого
В данном же случае все преимущества были на стороне Каролины Голдейкер. Несмотря на ее телеса – кстати, о-го-го какие! – у нее были роскошные, густые и блестящие, волосы, превосходная кожа, выразительные темные глаза, красивые руки и пышный, соблазнительный бюст. А вот на Шэрон Холси вряд ли бы кто положил глаз даже на необитаемом острове, будь она там единственной женщиной посреди целого племени сексуально изголодавшихся мужиков.
Нет, от семейного очага Алистера Маккеррона влечет к ней отнюдь не внешность, сделала вывод Барбара. Эта женщина либо была динамитом в постели, либо установила со своим работодателем Великую Духовную Связь.
Когда Хейверс подходила к ней с ордером в руках, начал накрапывать дождик. Когда же она открыла рот, чтобы представиться, небесные хляби разверзлись со всей силой.
– О господи! – воскликнула Шэрон и встала, сделав шаг в сторону от венков. – Так вы та сама полицейская? – уточнила она и предложила переместиться в церковь. По ее словам, та сейчас была открыта. Церквушка была старой, еще англосаксонских времен. Люди обычно приходят туда взглянуть на Лоуренса, сказала она.
Барбара понятия не имела, что это за Лоуренс, однако двинулась следом за Холси.
Храм и впрямь был крохотным и простеньким, с единственным нефом. В его северной части высился пресловутый Лоуренс, который оказался Аравийским. Внушительное мраморное надгробие венчал его лежачий скульптурный портрет в столь любимых им арабских одеждах.
Вообще-то он похоронен не здесь, шепотом сообщила Шэрон Холси. Просто его здесь помнят, как и тех солдат, чьи имена высечены на мемориале.
– Я думала, он был повыше ростом, – заметила Хейверс, глядя на лежачую статую в арабских одеждах, прижимающую к груди кинжал.
– Это потому что вы видели фильм, – сказала ей Шэрон.
– Да, в фильмах обычно все не так, – согласилась Барбара.
– Ага, сплошные погони, стрельба и автомобильные катастрофы.
– Именно, как будто их снимают исключительно в расчете на подростков.
– Наверное, так и есть, – согласилась миссис Холси.
Отвернувшись от памятника, она ясными глазами посмотрела на свою новую знакомую и спросила:
– О чем вы хотели со мною поговорить? Я позвонила Алистеру, чтобы посоветоваться с ним. Потому как единственное, что пришло мне в голову, – что это как-то связано со смертью Клэр Эббот.
– И жизнью Каролины Голдейкер, – в свою очередь, добавила Барбара. – От ее сына Чарли нам стало известно, что вы отбиваете у нее мужа.
– Вот как? – Шэрон покраснела.
– Вы, конечно, можете солгать мне, – продолжала сержант, – но у соседей имеется дурная привычка все замечать. И когда они видят, что мужчина то приходит, то выходит, то остается на ночь, да еще если это продолжается какое-то время…
– Я даже не пытаюсь это скрывать, – сказала Холси. – Просто… вы так нехорошо выразились. Отбиваю. Как будто это грязь и разврат. А это не так.