Горькие плоды смерти
Шрифт:
Барбара побарабанила пальцами по странице с цитатой. Похоже, отношения Каролины и Клэр начали проясняться. Хотя наличие в библиотеке писательницы этих томов, ее визиты к психоаналитику в Шерборне и пометки на полях писем ее домоправительницы – не говоря уже о том, что она их вообще сохранила – указывали на попытки Клэр понять Каролину, тот факт, что она с таким завидным тщанием собирала информацию, указывал в совершенно ином направлении.
И письма Голдейкер, и собственные изыскания Эббот однозначно свидетельствовали о том, что с Каролиной что-то было не так, но то, что Клэр не удалила ее из своей жизни, предполагало одно из трех. Либо имел место серьезный шантаж,
– Барб?
Девушка обернулась. В дверном проеме, держа на широкой ладони ноутбук Клэр, стоял Уинстон Нката.
– Думаю, тебе будет интересно на это взглянуть, – сказал он.
– Если только это поможет во всем разобраться.
– Думаю, да, – улыбнулся сержант.
Индия была в ярости: ей уже пришлось отменить визиты двух пациентов. Когда после звонка Чарли она нажала кнопку отбоя, у нее так и чесались руки вышвырнуть в огромное окно какой-нибудь толстый том. Увы, ни огромного окна, ни толстого тома в ее квартире не было, и ей ничего не оставалось, как в придачу к первым отменить следующие два визита.
Она сказала себе, что Чарльз не виноват. Подъехав к Тауэрскому мосту, он обнаружил, что тот поднят и под ним «сейчас пройдет какой-то огромный корабль, не иначе как эсминец королевского флота», а образовавшаяся в результате пробка рассосалась нескоро. Затем на Старой Кентской дороге ему создал проблемы сбитый лихач-мотоциклист. Именно после этого второго звонка Эллиот в ярости бросила трубку. Он уже едет к ней, пообещал ее бывший муж. И ему, право, жаль, что ситуация обернулась сущим кошмаром.
Можно сказать и так, подумала Индия. Но можно выразиться иначе – что, кстати, она говорила себе не раз – это все результат ее уступчивости.
Впрочем, нужно воздать Голдейкеру должное – он сказал, что она может идти на работу. Он уже по пути к ее дому и будет там в самое ближайшее время. Так что она может его не ждать и не беспокоиться, когда он приедет, а делать свои дела. Потому что раз он пообещал ей приехать и забрать мать, свое обещание он выполнит.
Но Эллиот не спешила уходить из дома, опасаясь, что Каролина – оставшись наедине с Чарли, когда тот приедет за нею – уговорит его оставить ее у невестки. И что еще хуже, до того, как ее сын приедет, она, вне всяких сомнений, вновь попробует копаться в чужом компьютере. Она уже как-то раз обмолвилась о поездке в Бродс, которую планировали совершить Индия с Нэтом. А как она могла об этом узнать? Только сунув нос в ее электронную почту. Эллиот уже сменила накануне пароль, позаботившись о том, чтобы ее ноутбук не сумел вспомнить старый. Увы, от Каролины можно ждать чего угодно. И даже если хакер из нее никакой, все равно, чем раньше эта женщина уберется из дома Индии, тем лучше.
Когда Чарли привез бывшую жену домой после ее неудачного свидания с Нэтом на стройке, его мать, увидев их вместе, буквально затрепетала от восторга. Она вовсе не собиралась скрывать свое ликование по поводу того, что сумела провернуть. Более того, похоже, она даже позабыла о том, что едва не стала жертвой отравления. До того момента, как Каролина увидела Чарльза и Индию вместе, она жаловалась, что чувствует себя совершенно несчастной, особенно после визита инспектора из Скотленд-Ярда, который пришел взять у нее отпечатки пальцев. Именно тогда и всплыла правда о ее зубной пасте, которой воспользовалась
Ей нужно скорее покончить с этим браком. Это она знала точно. Она любит Нэта. Он ей нужен, ей нужна нормальная жизнь, какую может ей дать только этот мужчина. Но этой жизни у нее никогда не будет, если она позволит Каролине Голдейкер оставаться где-то рядом. По идее, Эллиот следовало это понять еще в самый первый раз, когда она увидела Каролину, но, увы, она ничего не поняла, околдованная заверениями, что та просто счастлива, наконец, обрести дочь. Теперь ей было понятно: то были лживые уловки властной своекорыстной мамаши, желавшей контролировать семейную жизнь собственного сына, и Индия была вынуждена с этим мириться. Дочь дипломата, она выросла, твердо усвоив, что в деликатных политических ситуациях неразумно гнать волну.
Довольно, сказала она себе. С нее действительно довольно. Она уломала Нэта прийти к ней вечером, чтобы он воочию убедился, что она верна своему слову в том, касается ее отношений с бывшим мужем и его матерью.
После первого звонка Чарли Эллиот попыталась разбудить Каролину, но та, похоже, приняла снотворное. Индия не сомневалась, что днем гостья напичкала себя лауданумом – так что поднять ее с постели не представлялось возможным. А разбудить ее было нужно, иначе Чарльз того и гляди предложит приехать за матерью вечером, если та еще не готова. И она во второй раз поднялась наверх, исполненная решимости вытащить свекровь из объятий Морфея.
Каролина свернулась на кровати в позе эмбриона. Посмотрев на нее, Индия подошла к окну, отдернула в сторону шторы и открыла само окно. В спальне воняло борделем. От тяжелых духов гостьи было некуда деться. Индия понимала: после отъезда свекрови ей придется перестирать не только постельное белье, но и одеяла с покрывалом. А возможно даже, и шторы.
Она снова подошла к кровати и тихо сказала:
– Мама… – Потом позвала чуть громче: – Каролина!
Увы, безрезультатно. Веки Голдейкер дрогнули, но лишь потому, что под ними во сне задвигались глазные яблоки. Схватив край одеяла, Индия сдернула его со спящей женщины.
– Чарли уже едет. Пора вставать! – громко сказала она.
Каролина не пошевелилась, и на какой-то миг ее невестка испугалась, что она нарочно приняла лошадиную дозу какого-нибудь лекарства. И ведь с нею такое уже случалось – по крайней мере, если верить Чарльзу. По его словам, эти лжепопытки самоубийства были не чем иным, как криком о помощи. Какой он все же добрый, подумала Индия, если учесть, что первая такая попытка имела место, когда Каролина были беременна им, своим старшим сыном. С такой историей, добавил молодой Голдейкер, за матерью нужен глаз да глаз.
Эллиот склонилась над Каролиной. Нет, вроде бы дышит. Тогда она снова схватила ее за плечо, встряхнула и позвала по имени. На этот раз свекровь пошевелилась, но так и не проснулась. Индия посмотрела на стакан с водой на прикроватном столике. Может, плеснуть ей в лицо? Нет, не хочется мочить подушку. Тогда она похлопала Голдейкер по щекам и, если честно – к собственному стыду – даже получила от этого удовольствие.
– Каролина… мама… пора вставать. Просыпайтесь! – громко сказала Эллиот, и та наконец открыла глаза. – Чарли уже едет, – сообщила ей невестка.