Горький осадок
Шрифт:
– В Швеции?
– удивлённо переспросил я.
– Да, - подтвердила Катя, слегка качнув головой.
Мы шли где-то в центре парка. Пустынные скамейки были в каплях дождя. Но явно не ночного. Скорее всего, это ещё капало с листьев и веток. Нам приходилось старательно обходить лужи, что оказалось просто, так как двигались мы не быстро.
От Катерины очень приятно пахло. Вообще, как я уже упоминал, девушка она была очень приятная.
– Ну а ты туда как турист ездила?
– задал я ей новый вопрос.
– Нет. По туристической очень
– Почему?
– Да слишком сложно получить визу. Шведы внимательно проверяют тех, кто едет в их страну.
Я изобразил понимание на лице, и произнёс:
– А каким же образом ты тогда там оказалась?
– А у меня там сестра живёт. Вот она и прислала приглашение.
– Родная сестра?
– Нет. Двоюродная. Родная сестра здесь, со мной живёт. С родителями.
– Много у тебя сестёр!
– с улыбкой заметил я, подозрительно поглядывая вверх на хмурые тучи то и дело неторопливо проплывающие над нашими головами.
– Да уж. Это точно.
Катерина как-то таинственно посмотрела на меня. Во всяком случае, так мне показалось.
– И как тебе Швеция? Понравилась?
– О - о - о!
– проговорила в восхищении моя собеседница.
– Просто класс!
– Что, неужели так здорово?
– иронично бросил я.
– Не то слово!
– очень серьёзно и с выражением отозвалась девушка.
– Не просто здорово, а великолепно. Уж никак не сравнить с Рашкой.
– Не сравнить с Рашкой?
– недоумённо справился я.
– Никак! Совершенно! Всё настолько другое, что просто караул!
Я напряг извилины, пытаясь вспомнить - кто такая эта Рашка. И только спустя минуту до меня дошло. Рашка - это Раша. То есть - Россия. Ну и ну!
– А что другое-то?
– продолжил я расспросы.
– Всё! Совершенно всё. Люди. Здания. Обычаи. Воздух. Небо. Даже небо совершенно другое. Не такое как у нас!
– Мне кажется, это ты немного преувеличиваешь, Катя! Небо-то везде одинаковое.
– Нет, - горячо возразила Катя, и её изумительные глаза заволокло дымкой мечтательности. Мне явственно стало это заметно.
– Я тебя уверяю. В Швеции даже небо отличается от нашего.
– В лучшую сторону?
– уточнил я, глубоко вдыхая сырой воздух парка, наполненный ароматом прошедшего дождя.
– Конечно!
– ответила девушка с видом, не допускающим даже на секунду усомниться в правильности её слов.
Мне сразу же вспомнилась одна история из моей молодости. Мне было двадцать лет, и я учился на водителя трамвая в комбинате на Нагорной. В него отправляют всех вновь поступивших на три месяца теоретической подготовки. Но всё очень строго - посещаемость, экзамены, домашние задания. И вот первое чему учат, едва переступаешь порог данного учебного заведения, это тому, что напряжение в контактной сети 550 вольт постоянного тока. Это правильно. Так как работать предстоит с электричеством. И данную константу нужно знать на зубок. Оттого и вдалбливают все три месяца, пока туда ездишь именно это. Чтобы дошло до каждого. И вот как-то
– Двести двадцать!
– не моргнув глазом, отчеканила она.
– Переменного тока?
– продолжал выяснять преподаватель.
– Конечно!
– был её немедленный ответ.
К тому времени ей исполнилось сорок с лишним лет. У неё на руках имелось двое маленьких детей. И женщине было явно не до учёбы. Прокормиться бы. Найти работу. Хоть какую. Пусть на трамвай. Или в дворники. Какая разница? Поэтому никто осуждать её не стал. Влепили три бала и выдали допуск. Куда деваться? Кто-то должен людей возить.
Вот Катерина в ту минуту своим ответом очень напомнила мне эту женщину, имя которой я уже давно забыл. Напомнила, даже не знаю почему.
– То есть, если бы у тебя появилась возможность, ты бы в Швецию уехала?
Я обратился к девушке, пристально наблюдая за ней.
– Конечно!
– воодушевление, казалось, наполнило всё её существо.
– Даже думать не стала бы! Ты знаешь, какие там люди?
– Нет. Откуда ж я могу это знать? Я за границей не был!
– Что, ни разу?
– изумилась она, вскинув брови, и слегка тряхнув пышной копной волос каштанового цвета.
– Ни единого!
– честно признался я.
Во взгляде брошенным на меня Катериной смешалось презрение, разочарование, и скука. Мол, о чём же тогда с тобой можно говорить?!
– Это плохо!
– негромко произнесла девушка после паузы.
– А почему ты не съездишь?
– Родину люблю.
Я едва не ударил себя кулаком в грудь, хотя прежде приступов патриотизма за собой не наблюдал ни разу.
– Родину?
– с непониманием и удивлением переспросила Катя, заметно округлив глаза.
– Ты это серьёзно? Серьёзно, да?
– Конечно, серьёзно! А почему тебя это удивляет?
– Да ты знаешь...
– начала она, делая короткие паузы между фразами.
– Просто мне немного странно... это слышать... сейчас мало кто... ну... в общем... ну а что здесь хорошего-то?
Последние слова девушка словно выдохнула.
– Здесь?
– по-простецки сказал я, переступая ногами.
– Здесь? Да как тебе сказать...
Я запнулся, пытаясь подобрать нужные слова. Но в голову как назло лезли только агитпроповские лозунги из нашего счастливого детства.
"А действительно, что здесь хорошего-то?" - наконец подумал я.
– Да здесь всё хорошо, Катя. Что тебе не нравиться-то?
– Да практически ничего не нравиться!
Моя спутница ответила не раздумывая. Скороговоркой.
– А ты что, ни разу и не хотел никуда съездить?
– опять приподняв брови, справилась Катерина.
Вид у неё сейчас был наивный. Но я знал - это только вид!
"Хотел, моя дорогая! Разумеется, хотел!
– едва не вырвалось у меня.
– Вот только денег у меня нет, и языков я не знаю. И по парку с тобой гуляю, также, в интересах чистой экономии!"