Горький привкус победы
Шрифт:
Знаток вопроса исподволь начинал все больше раздражать Турецкого. Вроде бы следователь прекрасно знал то, о чем говорил. Но по существу дела — даже в ответ на прямые вопросы — не произнес пока ни слова.
— Давайте, Василий Иванович, постараемся без мистики обойтись. Что же вам показалось странным?
— Не знаю. — «Чапай» оставил наконец свой ус в покое, положил руки на колени и выпрямил спину. — Может, именно это. Человек, нарушая все мыслимые и немыслимые правила, минует без проблем опаснейший участок и гибнет, как говорится, на ровном месте у самого дома. Это не дает мне покоя. Но, увы, ни в коей мере
— Я понял, спасибо. И учту ваше мнение, принимая решение. Но хотел бы все-таки разобраться сам. Оставьте, пожалуйста, все принесенные материалы мне. Вам передадут мое заключение.
Турецкий вправду не мог пока понять, что предпринять с этим не так давно закрытым делом.
С одной стороны, отсутствие токсикологической экспертизы настораживало: не выяснить, был ли алкоголь в крови у погибших в автокатастрофе, — явный промах следователя. И предстояло еще разобраться, было ли это разгильдяйством работника, злым умыслом или просто результатом неоправданной самоуверенности господина Ландырева.
А с другой — действительно, дело ничем не выделялось из ряда тысяч и тысяч таких же. И следователя, находившегося в условиях цейтнота, вполне можно было понять. При всей внутренней неприязни к Ландыреву Турецкий не мог представить его лениво спускающим дело на тормозах. Если бы возникло хоть малейшее подозрение в умышленном преступлении, Василий Иванович стал бы рыть землю. Была у Александра Борисовича такая уверенность.
Но уже к вечеру, пролистывая свидетельские показания, Турецкий обнаружил слова судьи последнего матча Артура Асафьева. Марат Камолов заявил, что обратил внимание на то, как странно Артур Асафьев стал себя вести после последнего перерыва. Будто бы засыпал на ходу. Может, все-таки алкоголь? Хряпнул из горлышка пластиковой бутылки вместо минералки? И потянуло в сон? Но зачем? Тем более в разгар спортивного состязания…
Эта странность была сейчас единственной зацепкой. И единственным основанием для начала дополнительной следственной проверки. Конечно, этого было очень мало для каких-либо выводов. Если действительно произошло нечто подобное, то должны были быть весьма весомые причины: финансовые проблемы, семейные неурядицы, грозящая опасность. Да мало ли? И отыскать эти причины будет ой как непросто.
Тем не менее Александр Борисович решил подобную проверку инициировать. Он написал заключение по делу, вывод которого был категоричен: необходимо срочно провести дополнительное расследование, прежде чем выносить постановление о прекращении дела.
На основании этого заключения Меркулов вынес постановление об отмене ранее вынесенного постановления о прекращении дела и об осуществлении дополнительных следственных действий. А провести новое расследование было поручено, разумеется, Турецкому.
И в органах юриспруденции, чего греха таить, действует тот же незыблемый армейский принцип: любая инициатива наказуема исполнением.
Глава 5 СУЕТА ВОКРУГ КОРТА
Разве кто-нибудь из нас желает зла своим детям?
Самая захудалая нищенка нет-нет да и угостит свое сопливое чадо печатным тульским пряником. Или в порыве материнских чувств сдержится от увесистого подзатыльника, которым едва не наградила отпрыска для профилактики грядущих правонарушений.
А что уж говорить о благополучных и обеспеченных семьях?
Цветы жизни растут в них на обильно удобренной почве. Им прощаются мелкие шалости, их капризам охотно потакают. Нарисовал ребеночек палку-палку-огуречик — вот тебе, сыночек, мольберт и палитра: рисуй — художником станешь. Будем твои полотна в Эрмитаже выставлять. Промурлыкал наследник без слов популярную песенку — холл дома тут же украшает пианино: играй, Моцарт ты наш! Всемирное турне тебе обеспечено.
А уж если юный спортсмен ухитрился мячиком соседское окно выбить — радости предков нет предела: вот он — новый Бэкхем. Наследник Роналдо. Мы тебя, дорогой, в футбольную школу «Спартака» записали. Попробуй только не стань таким же, как Шевченко…
В начале июня в замусоренных кустах на берегу реки — там, где Рижский проезд упирается в Яузу неподалеку от железнодорожного моста, — сидели две подружки. Меж ними было десять лет разницы и широкая пропасть на социальной лестнице. Но два раза в неделю они встречались на поросших ракитой откосах, садились на принесенный плед, и старшая доставала из авоськи простецкие, собственноручно приготовленные пирожки. Младшая, привыкшая питаться в дорогих ресторанах, от домашнего угощения тоже не отказывалась и ела капустное лакомство с видимым удовольствием. Говорили они всегда только на одну тему, но тема эта была для женщин неисчерпаемой. Их гениальные дети.
— Слышь, Гал, — в который раз за сегодняшнюю встречу поинтересовалась старшая, — а сколько ты заплатила за Юрку?
— Говорю же, сто баксов.
— Нет, это я поняла. А по-нашему сколько?
— По курсу Центробанка — три штуки без сотни рублей.
— Три тысячи почти? — охала кулинарша. — И не жалко? Зачем это тебе? Ты же и так за каждый Юркин час на корте почти четыреста рубликов отстегиваешь.
— Ничего. Наш папик не обеднеет, — отмахивалась светская львица, — а Юрец мне потом все с процентами вернет. Пусть только на верха пробьется.
— Тренироваться надо много. — Наивности старшей не было предела.
— Рейтинг нужен. Вот, — младшая сразу зрила в корень, — а ты спрашиваешь, зачем это я плачу. Затем и плачу!..
Некоторое время обе сосредоточенно жевали, отрешенно глядя в убегающую воду…
Старшая даже будто задремала на мгновение. Она катастрофически не высыпалась. Трудилась на двух работах. Вечерами крутилась по хозяйству: приготовить, постирать, погладить. В одиночку поднимала двоих сыновей.
Первенец у нее был парнем башковитым. И второй год уже числится в студентах на дневном отделении политеха. Причем в некоммерческой группе. А второй — Ванечка — способный спортсмен, говорят. По крайней мере, в детском Теннисном центре с ним носятся, как с писаной торбой…
— Завидую я тебе, Ирка, — реплика младшей вернула подругу из приятной дремоты к суровой реальности. — У тебя все позади. Ванька твой, если не сглазят, сейчас и этот турнир выиграет. А стукнет двенадцать лет, сможет принимать участие в турнирах с шестнадцатилетними. Это уже серьезный международный уровень. А там, еще через три года, допустят к взрослым соревнованиям. Глядишь, Уимблдон. Миллионы…
Галина мечтательно прикрыла глаза, представляя, что и ее девятилетний пока Юрка когда-нибудь…