Горький шоколад
Шрифт:
– Ева, зайти ко мне на минуту, - повелительно сказал он девушке, которая остановилась в коридоре, пропуская рабочих с коробками.
Ева нахмурилась и молча отправилась за ним. Зайдя в кабинет, она положила шлем на стеклянный журнальный столик, сняла куртку и плюхнулась на диван.
– Я вся во внимании.
Алан подошел к столику, поставил на него свой презент, уперся руками в бедра и остался стоять перед Евой. Она опустила взгляд на пакет, моргнула, снова подняла глаза и подозрительно спросила:
– Что это?
– Это тебе.
Девушка улыбнулась,
– Вау! И целых три, - обрадовалась она.
Улыбка дошла до глаз, но тут же померкла:
– Это чтобы я больше не просила?
– Нет, это чтобы были запасные, и сделай милость, если они разобьются, выкинь, а не жди, пока это сделаю я. Договорились?
Радостно хохотнув, Ева подскочила с дивана и кинулась Алану на шею.
"Блин", - выругался он, обхватывая руками ее бедра в попытке не дать ей к нему прижаться. Но эта попытка не увенчалась успехом.
– Договорились! Спасибо тебе за них, они классные, - сказала она, чмокнув его в щеку.
И тут Ева замерла. Медленно отстранившись, она посмотрела в его лицо, и все ее ребячество как схлынуло. На него смотрела уже взрослая девушка, которая прекрасно понимала, что давит ей на низ живота. И ее реакция оказалась мгновенной.
– Ух ты, - тихо, почти выдохнула она.
– Надо же, какая ты у меня впечатлительная, - поддел он ее.
– Я очень впечатлительная. Наверное, мы просто слишком давно не общались, и ты успел позабыть об этом.
Сняв одну руку с его плеча, Ева опустила ее вниз и аккуратно потянулась к паху. Алана передернуло, и он перехватил женскую ладонь, сжав пальцами тонкое запястье:
– Возможно. И все-таки, ты что-то путаешь, моя хорошая. Прибереги свой пыл для клиентов.
– О-о-о, извини! Кажется, я действительно перепутала. Это же все для Веры, правда?
– с горечью съязвила Ева, меняясь в лице.
Толкнув Алана от себя, она опалила его ненавистью, схватила шлем и шагнула к двери.
– Ева, - невозмутимым тоном позвал ее Алан, удерживая за руку.
– Что?!
– Ты кое-что забыла.
– Оставь себе!
Гневно выкрикнув, она выдернула руку из его ладони и махнула, сбрасывая пакет со стола. Падая на пол, керамика характерно застучала. Алан глубоко вдохнул и выдохнул, убеждая себя дать этой девчонке спокойно выйти из его кабинета, иначе... Иначе он перестанет за себя отвечать.
Когда за Евой закрылась дверь, Алан поднял с пола пакет и бросил в урну, даже не посмотрев, что стало с его отвергнутым подарком.
– Прибереги пыл для клиентов?!
– ругалась Ева, вышагивая по коридору.
– Это же надо такое сказать! Я ему приберегу, так приберегу...
Всего каких-то пять минут с Аланом, и она снова в гневе. А все потому, что снова стало больно. Любая мысль о Вере вызывала в ней ядовитую ревность. Да она уже почти ненавидела эту женщину - ту, которой Алан принадлежал весь, целиком.
"Господи, а если он ее любит?"
Эта очевидная, казалось бы, мысль, заставила Еву дрогнуть.
"Ну ладно, пусть даже влюбился, только что мне-то с этим делать?!"
Остановившись в полутемном коридоре, Ева закусила губу, чтобы не расплакаться. Опять эти дурацкие слезы! Не хватало еще испортить макияж. Она глубоко вдохнула и выдохнула, потом повторила так еще раз.
Пусть она будет последней эгоисткой и мазохисткой, но все равно не отступится. Она заставит Алана увидеть в ней женщину, а уже после этого подумает, что делать дальше. Ева слишком сильно его любила, чтобы просто отойти в сторону после стольких лет, проведенных в надеждах.
– Ева, - услышала она знакомый мужской голос.
К ней неспешно подошел Фирс и пытливо заглянул в лицо.
– Эй, ты что, плакала?
– спросил он, приподнимая вверх ее подбородок.
– Нет, - ответила она, прерывисто и шумно вдохнув, - только собиралась.
– Неужели все из-за нашего красавчика Алана?
– А ты как думаешь?
– буркнула она, обиженно отталкивая от себя его руку.
Фирс хмыкнул и покачал головой.
– Я думаю, что тебе пора с этим заканчивать. Вокруг столько классных парней, - с улыбкой приговаривал он, наматывая себе на палец прядь ее волос и поигрывая бровями.
– А, может быть, даже есть, кто совсем близко...
– Фирс, - кисло сказала Ева, хлопнув его по руке, - отвянь.
Парень коротко хохотнул, убирая руку.
– Ну ладно тебе, кроме шуток. Оглянись, Алан не единственный мужчина на планете, - серьезным тоном сказал он, и тут же шутливо добавил, - есть еще я, например.
Ева улыбнулась и закатила глаза. Фирсов, как всегда, в своем репертуаре - кадрит все, что движется на двух женских ножках. Пожалуй, флирт и дурачество было его любимым и основным увлечением после мотоциклов. И работа барменом оказалась ему под стать. Когда выпадала его смена, к стойке бара было невозможно подойти из-за слета к ней представительниц женской половины посетителей. Его постоянной девушке, которой Фирс до сих пор еще не обзавелся, можно было заранее посочувствовать.
– Фирсов, ты неисправим, - сказала она ему и шагнула в сторону гримерной, до которой никак не могла сегодня добраться.
– Ну, хоть приват мне станцуешь?
– спросил ее в спину парень.
– М-м-м, - протянула она с улыбкой, обернувшись к нему, - вряд ли.
– Зараза, - обозвался он так, как обычно это делал Алан.
– А ты - повторюн, - ответила она, прежде чем повернуть за угол.
Все время до начала открытия клуба у Евы прошло в вводной репетиции и в наведении яркого марафета. Как и все танцовщицы, сегодня она собиралась блистать в красном. Туфли, белье, корсет и подвязка - все было на ней в алых тонах. Но, так как она устроилась в клуб недавно и не знала всей программы, большая часть ее выступлений намечалась сольно. И пока прибывали посетители, перед началом шоу-программы на пилоне было время Евы.