Горняк. Венок Майклу Удомо
Шрифт:
Джозеф ушел. На холм поднялась Мария.
— Завтра отправляемся, — сказал Мхенди.
— Я готова, — ответила она.
Он взял ее за руку, и они пошли вниз по склону к дому.
Дни во мраке, темень ночи; дни без солнца, ночь без звезд. Полно, есть ли месяц в небе? И на месте ль небосвод?
А есть ли у небосвода место?
Что есть время, что движенье? Что есть свет и что есть тьма? Ведь деревьям нужно солнце, свет и воздух, чтобы жить.
Где оно — солнце?
Дни во мраке, темень ночи; джунгли ночью, джунгли днем. Что есть джунгли? Кто их создал? Как родилась
Сырая земля, ни травинки.
Влага, жара, духота.
Деревья-гиганты и темные воды.
Шорох и шепот, шипенье и тишина.
Шаг крадущийся, подползающая опасность.
Это и есть джунгли?
Джунгли — не только деревья, высокие, как башни; не только тьма, что темнее ночи; не только трясина, не только предательские озера, где затаилась смерть; не только огромные змеи и звери, подкарауливающие жертву.
Это время, которое застыло на месте и издевается над человеком. Это мрак в человеческом сердце. Это человеческий страх. Человека еще не было на земле, а джунгли уже были.
С оглядкой ступай, человек, или джунгли погубят тебя.
В детстве, пугая, мать тебе не лгала.
С оглядкой ступай, человек!
Они вырвались из джунглей только на десятый день. Они бежали к свету, бежали, задрав головы к небу, которое наконец видели снова, и весело смеялись.
Первым опомнился Мхенди.
— Дальше ни шагу! — крикнул он.
Они остановились и пошли назад к тому месту, где стоял он.
— Нам нельзя разбивать лагерь под открытым небом, — сказал Мхенди. — Его могут обнаружить с самолета, нас может выдать дым костра. Нужно вернуться назад, в джунгли. Мы в Плюралии — нужна осторожность.
Он почувствовал, что ими снова овладевает страх. Сильные смелые люди, они боялись этих загадочных джунглей. Ведь они были еще так молоды.
— Где мы разобьем лагерь? — спросил Джозеф.
— Главное, чтобы нас не заметили с самолетов. Где-нибудь недалеко от опушки будет безопасно.
Джозеф принялся командовать. Двоих послал за водой. С остальными пошел искать место для стоянки. Над головой было небо, светило солнце, и к людям быстро возвращалась храбрость.
Мхенди пристально вглядывался в даль. Перед ним была Плюралия — страна его предков. Он не чувствовал усталости. Сегодня же, как только стемнеет, он отправится в путь.
К нему подошла Мария. Он посмотрел на нее и снова — в который раз — с благодарностью подумал: как много она вытерпела ради него. Он обнял ее за плечи.
— Вот мы и пришли, — негромко сказала она.
— Трудно тебе было, — сказал он. — Лучше бы ты осталась.
— Там мне было страшно. — Она посмотрела в сторону джунглей. — Но если бы надо было, я бы снова пошла с тобой… Так вот, значит, твоя земля. Красивая!
— Земля красивая. Не свободная только.
— Ты завоюешь ей свободу… Когда ты хочешь идти?
— Скоро. Сегодня вечером. Так лучше. Ты знаешь, что я не могу взять тебя с собой?
— Знаю. Но ты вернешься, Мхенди?
Он прижал ее к себе. Сколько покоя она принесла ему…
— Я все сделаю, чтобы вернуться, дитя. Пойдем, мне нужно поговорить с Джозефом.
Они пошли назад, в надежный сумрак джунглей.
Джозеф оказался хорошим организатором. В его отряде была поистине военная дисциплина. Одни расчищали место, другие разбивали палатку. Те двое, которых он послал за водой, уже вернулись и сейчас разводили небольшой костер, почти не дававший дыма. Мхенди огляделся по сторонам и довольно кивнул. Они здесь не пропадут.
— Ужин будет скоро готов, сэр, — крикнул Джозеф.
Мхенди подозвал его.
— Ну, как твои ребята?
— Сейчас ничего. — Джозеф смущенно улыбнулся. — А то было напугались. Мы ведь солдаты партии. Удомо называет нас своим ударным отрядом, и вот как осрамились, не сумели побороть страх.
— Мне тоже было страшно, Джозеф.
— Спасибо, сэр. Я скажу моим людям. Это их подбодрит. Но теперь мы уже ничего не боимся.
— Я хочу идти сегодня вечером. Мне кажется, лучше не мешкать.
— Слушаюсь, сэр.
— Сколько времени вы сможете ждать меня здесь?
— Сколько прикажете, сэр.
— На месяц еды у вас хватит.
— Хватит. Даже больше чем на месяц. Кроме того, я могу послать своих ребят за провиантом. Второй раз им будет легче идти через джунгли. Надо еще доставить оружие для людей, которых вы приведете с собой. Чтобы у вас был свой ударный отряд, их следует обучить.
Мхенди улыбнулся.
— Я передумал, Джозеф. Сейчас нужны новые методы борьбы. Мы уже выступили однажды с оружием в руках, но одолеть их не смогли. Конечно, оружие вещь хорошая, хотя мы постараемся не прибегать к нему. Но главное другое — надо вернуть людям мужество, заставить их поверить в то, что мы победим, внушить им, что никто не должен выходить на работу, когда мы объявим забастовку. Я напишу обо всем этом Селине. И пусть твои люди захватят письмо с собой, когда пойдут через джунгли.
Мы создадим отряды молодежи — ударные отряды, как вы их называете. Пусть режут провода электростанций, пускают под откос товарные поезда. Пусть жизнь в стране станет для белых невыносимой. Пусть они нас боятся. Когда люди узнают, что за этим стою я, они поймут, что это означает. И тогда мы объявим всеобщую забастовку, которая парализует жизнь в стране. Конечно, они меня будут искать. Но я вернусь сюда, и меня не найдут. Потом я опять пойду к своим землякам, расскажу им, что делать дальше, и снова вернусь сюда… И они никогда не смогут найти меня. — Мхенди помолчал немного. Затем сказал — Я напишу об этом Селине, а вы позаботьтесь, чтобы письмо не попало в чужие руки.
— Замечательный план, сэр! Как бы я хотел пойти с вами.
— Ты должен остаться здесь и беречь Марию — хорошенько беречь, — и ждать меня. Если же я не вернусь через месяц, значит, меня взяли…
— Нет… — воскликнула Мария.
— Это может случиться, дитя мое. — Он погладил ее по щеке. — А теперь я займусь письмом.
— Ваша палатка готова, сэр, — Джозеф проводил их в палатку.
Мхенди сел на походную кровать и, положив блокнот на колени, принялся писать. Писал он долго, обдумывая каждое слово. Может быть, это письмо станет его завещанием.