Горняк. Венок Майклу Удомо
Шрифт:
Клеть замедлила ход, люди выскакивали. Стояли кучками. Ждали.
Кзума шел рядом с Падди. Падди все заглядывал в свой рабочий блокнот. Вместе они осмотрели место, где предстояло работать. Остальные ждали у клетей. В обязанности белого человека и старшего рабочего входило проверять, не грозит ли рабочим опасность. Все ли вообще в порядке.
Спустилась еще одна клеть. В ней было четверо белых. Они стояли в сторонке от остальных и ждали Падди и Кзуму.
Кзума шел и на ходу проверял стены и кровлю штольни. Там, где штольня подходила к стене и должны были работать, были построена крепь, на вид она походила
— Что думаешь? — спросил он.
— Может, и ничего, — сказал Кзума, — но кажется мне, надо вбить еще по два стояка с каждой стороны.
Падди кивнул.
— Да, и, пожалуй, поперечину, поддержать кровлю.
— Правильно.
— А прочее?
— Прочее в порядке.
Падди подошел к телефону, пристроенному на стене для связи с поверхностью, и крикнул в микрофон:
— Можно давать ток!
Кзума прошел дальше, окликая других. Четверо белых, шедшие впереди, обогнали его. Африканцы перед ним остановились. Он окинул их взглядом и выбрал четверых, самых крепких.
— Принесите стояки и почините это место.
Они ушли за стояками.
— Пошли, — сказал он остальным и повел их туда, где стоял Падди.
Падди показал четверым белым, где работать, Кзума разобрал африканцев и каждому белому придал их по десятку.
Первые четверо принесли стояки и стали подпирать стену штольни.
— Правильно, — сказал Падди и улыбнулся Кзуме.
— За работу! — крикнул Кзума и смешался с рабочими.
Тут поможет, там покажет, как удобнее копать. В другом месте научит, как сподручнее погрузить валун на транспортер.
Падди обходил белых, смотрел, как они бурят, и отмечал места, как будто сулящие золото. Бур гудел. Звенели молоты. Шелест, жужжание, гул, звон кайлы и скрип лопаты. И постепенно ритм работы нарастал.
Кзума улыбался. Он знал этот ритм. Он сам задавал его. И поддерживал. Вместе с Рыжим он был здесь хозяином. Он распоряжался и знал, что Рыжий не станет ему перечить, потому что Рыжий знает, что распоряжение его разумно.
Падди взял бур, включил его и приставил к каменной стене. Под гудение бура мускулы у него на руках и на груди стали вибрировать. Кзума отошел от группы рабочих и взял другой бур. Стал рядом с Падди и тоже приставил бур к стене штольни. Мускулы у него на груди и на руках под гудение бура тоже стали вибрировать. Они работали плечом к плечу. Два сильных человека. Белый человек и черный.
И пел конвейер, и стучали кирки, и скрипели кайлы, и гудели буры. И кругом люди работали. Пот катился с них градом…
В уме у Кзумы не осталось места ни для чего, кроме работы.
Не останавливаясь, он бросал кому-то указания — сделать то-то и то-то, либо подгонял зазевавшегося, либо велел кому-то бросить то, чем был занят, и заняться другим. А то, может быть, встречался глазами с Падди, и Рыжий улыбался сквозь зубы, и они вместе крушили камень.
И все больше сверкающих обломков породы и мелких камней и тонкой пыли уплывало наверх, где их просеивали, крошили и сортировали, добывая прекрасный желтый металл, который люди любят и называют золотом.
Один из тех, кто ставил новые стояки, постучал Кзуму по спине. Тот перестал бурить и оглянулся.
— Вода проходит! — заорал рабочий.
Кзума пошел с ним. Поднял голову. Стена была влажная, сквозь нее сочилась тонкая полоска воды. Кзума позвал Падди и показал ему, Падди постоял, приглядываясь, потом пошел к телефону и крикнул, чтобы прислали техника — посмотреть.
Техник явился, внимательно все осмотрел и сказал, что ничего, не страшно. Падди посмотрел на Кзуму, в лице его прочел сомнение.
Переспросил техника, уверен ли он. Техник ответил очень уверенно. Все вернулись к работе.
И золотая пыль плыла вверх, чтобы дать избранным людям богатство и власть.
Когда настало время перерыва, рабочие побросали инструменты, стояли с усталыми лицами, обливаясь потом. Кзума созвал их в одну кучу и рассказал про новое расписание. И они, словно это их не касалось, поспешно двинулись к клетям.
Рядом с Кзумой один рабочий закашлял. Изо рта у него вылетел плевок красной мокроты и упал к ногам Кзумы. Кзума уставился на него. Он слышал, что бывает болезнь легких, и она съедает все тело человека, но видеть такого никогда не видел. Теперь он посмотрел внимательно. Глаза у рабочего ярко блестели, ноздри подрагивали. Он был уже старый.
— Поди сюда, — сказал Кзума.
Тот выступил вперед. Остальные ждали, в глазах у них был страх. Этот еще был человеком. Но признаки налицо. Костлявый, когда-то был большой, мускулистый, это и по костяку видно.
— Идите, — отпустил он остальных.
Они двинулись медленно, нехотя. Кзума спросил его:
— Давно ты так кашляешь?
— Два месяца.
— У доктора был?
Тот потупился и стал суетливо перебирать руками.
— Слушай, Кзума, у меня жена и двое детей. И я уже все обдумал. У меня маленький домик в деревне, я должен одному белому восемь фунтов. Если не верну ему долг, он возьмет домик. А если возьмет, куда моей жене с ребятами деваться? А я уже все обдумал. Кзума, правда. Уже четыре месяца откладываю деньги. Еще три месяца — и будет у меня восемь фунтов, а у жены и детей будет дом. Не прогоняй меня, пожалуйста. Не говори белым. Остальные не скажут. Они знают. Я знаю, что умру, но если моей жене и детям останется дом, я буду счастлив.
— Поэтому ты и не говорил про свою болезнь?
— По этому самому.
Кзума почувствовал, как страх застучал ему в сердце.
— Что там, Кзума?
Это был Падди. Стоял в двух шагах. Кзума промолчал, и Падди подошел ближе. Падди внимательно посмотрел на рабочего. На щеке возле рта у него была кровь. Он закашлялся. Падди кивнул.
— Сходишь к врачу.
— Нет, — сказал рабочий.
— Расскажи ему, — велел Кзума рабочему.
Тот рассказал Падди про жену и детей и про восемь фунтов долга. Когда он кончил, Падди прошел туда, где они с Кзумой работали. Постоял там немного и вернулся.
— А человек, который тебя нанимал, не сказал тебе, что, если заболеешь болезнью легких, деньги тебе все равно выплатят?
— Нет.
— А ведь это так, — сказал Падди. Рабочий посмотрел на Кзуму с таким волнением, что Кзуме стало больно.
— Это так, Кзума?
Кзума не знал. Он поколебался, потом кивнул.
— Да, так.
— Это хорошо, — сказал рабочий. — Значит, у них будет дом. Это хорошо.
— Ступай к врачу, — сказал Падди. — Мы тоже придем и все уладим.
Рабочий ушел. Кзума посмотрел на Падди.