Горняки
Шрифт:
– Вполне в ее духе, - Фиона откинулась на спинку стула, и горько произнесла, - только я говорила не об этом.
– Что еще она успела натворить?
– Затаив дыхание и предчувствуя самое плохое, тихо спросила Стелла.
– Она заставила меня поверить в то, что ты не смогла справиться с обрушившимся на тебя горем и сошла с ума. Ты знаешь, мы не общались после того, как я уехала на границу. А тут она прислала мне письмо со следами высохших слез. Она написала, что ты пошла на поправку, стала веселей и бодрей, начала общаться с людьми. А потом внезапно почувствовала себя хуже...Лекари осматривали тебя, пытаясь определить, что с тобой происходит, но не смогли ничем помочь. Она сообщила мне, что ты потеряла связь с реальностью, перестала узнавать близких, стала вести себя совершенно неадекватно. Она боялась, что ты сойдешь с ума... Я, сломя голову,
– Как ты узнала правду?
– С трудом справившись с голосом, грозившим сорваться, спросила она.
Фиона невесело усмехнулась.
– Как я уже и сказала, начальник крепости не успел сообщить Людмиле о моем грядущем приезде в столицу. А я, разумеется, и не думала ее предупреждать. Я купила твои любимые фрукты, букет цветов и поспешила домой. Представь мое удивление, когда комната, где ты обитала все эти годы, оказалась пустой. Прижатая к стене ручная ведьма Людмилы, эта ее верная вечная помощница, попыталась поиграть в героиню, и отказалась мне все рассказывать. Мои доводы оказались сильнее, чем ее преданность, поэтому спустя пару минут она, заливаясь, как соловей, рассказала мне о том, что все это время кто-нибудь из ручных ведьм Людмилы, которые знали нас с рождения, пил зелье, принимая твой облик. Они защищались от эмпатического воздействия с помощью артефактов и заклятий, поэтому я и не заподозрила подвоха...
– После истории с Агнией я больше ничему не удивляюсь, - Стелла поставила руки на стол, с силой потерла лицо ладонями, и покачала головой, - хотя искренне не понимаю, как мать могла так поступить с собственными детьми... У нее ведь, кроме нас, больше никого нет!
– Видимо, в этом все дело, - Фиона деловито отодвинула в сторону один поднос, придвигая к себе второй. С оживленным любопытством рассматривая тарелки с аккуратными кусками пирогов с различными начинками, блюдца с орешками и вазочки со сладостями, она пошевелила пальцами, затрудняясь с выбором, и потянулась за ярким разноцветным мармеладом.
– Что?
– Невинно спросила она, поднимая на нее кристально-чистые, как у безгрешного младенца, красивые выразительные глаза.
– Кто-нибудь уцелел?
– Кому, как ни ей, было знать о взрывном темпераменте сестры.
– Вы ее послушайте!
– Деланно возмутилась женщина, всплеснув руками. Торопливо слизнув с кончика испачканного пальца обсыпку, она усмехнулась.
– За кого ты меня принимаешь?
– Фиа, ты, в отличие от меня, действительно не умеешь прощать, - она скептическим жестом изогнула брови, - поэтому прекращай ломать комедию и говори, что ты натворила.
– Дом, скорее всего, уже восстановили, - она передернула плечами, - не так сильно он и пострадал, всего пару комнат выгорело.
– А прислужница матери?
– Стелла ни на секунду не поверила в то, что Фиона оставила ее в покое после всего, что она ей рассказала.
– Что стало с ней?
– Да так, по мелочи, - она грациозно потянулась, расстегнула куртку и легким движением плеч стряхнула ее, - выживет...
– Ты что-то скрываешь от меня, - она подозрительно прищурилась. За наигранным безразличием сестры действительно таилась какая-то недоговоренность.
– Знаешь, я дождалась Людмилу, - она поиграла бровями и призналась, - очень хотелось посмотреть ей в глаза...Не для того, чтобы отыскать там сожаление или раскаяние. Нет. Я прекрасно понимаю, зачем и для чего она все это сделала. Она специально рассорила и разлучила всех нас, чтобы мы не общались, почувствовали себя никому не нужными и брошенными, и приползли к ней обратно на коленях с мольбами о прощении. Возможно, это я и могла принять, потому что прекрасно знаю, что собой представляет женщина, подарившая нам жизнь. В принципе, после того, как я застала ее в постели со своим женихом,- она на мгновение задумалась, нахмурилась и поправила саму себя, - вернее, его в ее кровати, ведь все это происходило в нашем доме, ничего хорошего я от нее не ждала...
– Погоди!
– Стелла вскочила, оперлась ладонями в стол и подалась вперед. Поймав взгляд сестры, которая с насмешливым выражением смотрела на нее, она тихо спросила.
– Она сделала что?
– Переспала с моим женихом, - Фиона равнодушно отмахнулась, - спасибо ей за это огромное! Она сделала мне огромное одолжение, показав его истинное лицо до того, как я связала себя по рукам и ногам священными узами брака, обещающего быть отвратительным, мучительным и несчастным, - она проказливо улыбнулась, - правда, в тот момент я так не считала, хотя она и уверяла меня, что действовала из лучших побуждений. Но не в этом суть...
– Наша мать соблазнила твоего будущего мужа?
– Тупо переспросила Стелла, медленно и безвольно стекая обратно в кресло. Сознание отказывалось воспринимать сказанное, решительно противясь правде.
– Да. Ты же знаешь, я периодически снимала браслет, пытаясь разобраться со своим даром и обуздать его. В тот день я решила поэкспериментировать, сняла его и пошла гулять в парк, чтобы выяснить, надолго ли меня хватит. Естественно, когда я едва живой приплелась домой, то начисто о нем забыла. И уловила отголоски мыслей людей, которые были в комнате до меня. Так я и узнала правду. Забудь об этом, - посоветовала Фиона, - с Дином она не решилась бы провернуть подобное, она его остерегалась и откровенно побаивалась. Я пришла в ярость не из-за ее поступка, совершенного в прошлом. Просто все эти пять лет меня неотступно преследовала фраза, сказанная Агнией. Как я теперь понимаю, может, это вовсе и не она была тогда... Наша младшая сестренка, тяжело переживающая случившееся с тобой, как-то не выдержала и со слезами на глазах обвинила меня в том, что я ничем не помогла тебе. Она так и сказала: " - Какой из тебя эмпат, если ты не смогла помешать Стелле сойти с ума от горя?". Ее упрек изводил меня, не давал мне покоя... А потом оказалось, что все эти годы ты жила вдали от столицы, уехав из города после скандала с матерью и сомнительной истории с неудавшимся убийством какого-то мага, а Агния проходила обучение у лекаря, не зная ничего о моих приездах, ведь Людмила всегда заблаговременно выставляла ее из дома, чтобы мы не встретились. Признаться честно, я сильно разозлилась, да что там, пришла в бешенство...
– Что ты с ней сделала?
– В глубине души она даже пожалела мать, разыгравшую весь этот безумный спектакль, потому что прекрасно понимала, Фиона никогда бы не простила такого.
– Блокировала ее силу, - просто и обыденно, словно они говорили о чем-то несущественном, ответила женщина.
– Как?
– Стелла снова вскочила, ошарашено глядя на нее. Мать заслуженно считали могущественной и опытной ведьмой!
– Можно сказать, она пожинает теперь плоды своих трудов. Ведь именно благодаря ее стараниям я стала не только сильным эмпатом, но еще и невероятно талантливым телепатом!
– Она подняла вверх указательный палец, подчеркивая важность сказанного.
– Заметь, так считаю не я!
– Это не ответ!
– Убить ту, что произвела меня на свет, я все-таки не смогла, рука не поднялась. Да и не заслуживает она смерти. Поэтому я внушила ей страх перед собственной силой. Теперь ее мутит и колотит при одной мысли о том, что придется прибегать к магии. Она панически, до ужаса, до замирания сердца, до мучительной тошноты, дикой головной боли и сильного головокружения боится ее. Возможно, ты сочтешь мой поступок жестоким, но я не обладаю твоей сердечностью и не умею прощать. Я ведь была в ее голове, чувствовала все эмоции, испытываемые ею в тот момент... Она не жалела ни о чем, не раскаивалась, не чувствовала за собой никакой вины. Она даже не пыталась прикрывать свой эгоизм лживыми оправданиями, что делает все это для нашего блага. Когда я уходила, она в ярости начала крушить мебель в кабинете...