Горные эльфы
Шрифт:
— Хороший ответ. В иных обстоятельствах я бы обязательно поддержал вас и поставил щенка на место. К сожалению, у меня связаны руки. — Граф Сид взял небольшую указку и поочередно ткнул в несколько черных флажков, стоявших посреди леса. — Раньше здесь находились деревни старообрядцев. Вы ведь слышали о них?
— Да, кучка любителей древних небылиц, решивших вернуться к корням. Называют себя лесными эльфами, а не горными, и отказываются пользоваться благами цивилизации. — Лично Грей считал их не спасителями расы, а идиотами. — Их немного, опасности не представляют, пользы, впрочем,
— До недавних событий все так и было. — Граф нахмурился, сжимавшие указку пальцы побелели от напряжения. — Вчера вы имели честь встретиться с бывшими жителями тех деревень.
Лису показалось, что все внутри превратилось в кусок льда. Он не глядя взял бокал вина, промочив пересохшее горло. Разлившееся от вина тепло позволило ему выдохнуть сквозь сжатые зубы.
— Так значит, те монстры действительно мутировали из эльфов? Честно говоря, мне не хотелось верить. Одно дело — звери, и совсем другое — наши сородичи...
— Понимаю, к сожалению, вивисектор оказался слишком убедительным. — Базиль задумчиво поболтал вино в бокале и сделал большой глоток. — Со зверями мы тоже встречались. Все приграничные поселения истреблены или эвакуированы.
Грей по-новому посмотрел на обилие флажков. Пока он боролся за трон, граф юга решал действительно важные проблемы.
— Я уже сталкивался с мутантами в вольных городах, медведи и волки. Вам нужно найти источник скверны, это обсидиановый кристалл в эпицентре, его выдают мертвые деревья. Только будьте осторожны, он привлечет оставшихся тварей. — Перед глазами очень живо проявился образ волчьей стаи, атакующей запутавшийся в лианах воздушный корабль. — Хорошо, что у вас здесь много солдат.
— Мы планируем полностью зачистить лес. — Граф отложил указку и встал со своего места, в этот раз его поклон был куда ниже. — Спасибо за ценную информацию. Надеюсь, вы понимаете, почему я не могу поддержать вас в открытую.
— Разумеется, жизни подданных важнее всего. — Грей тяжело вздохнул. Без войск графства Сид у них было не так уж много шансов. — Вы разговаривали с Риманте?
— Да, она рассказала об отправленном корабле. Егеря доложили о взрыве и пожаре. Я сложил два и два и отправился навстречу.
— А как на счет Глоу?
— И снова да. — Базиль поморщился при упоминании имени западного соседа. Ему точно не нравился молодой граф. — Просил помощи в ваших поисках, я отказал. Он же не захотел давать мне воинов, зачем, если мы служим буфером между ним и монстрами. Зато Риманте согласилась поддержать нас и прикрыть северную границу.
— Где он теперь? — Лис невольно удивился тому, как легко граф запада отмахнулся от возможного союзника.
— Вернулся в родовое гнездо, почему-то его больше не устраивает защищенность обители в Шиммере. — Базиль слегка улыбнулся и поднял бокал. — Верные ему солдаты и капитаны воздушных кораблей ищут вас по всему герцогству. Если хотите закончить эту войну малой кровью, бейте в самое сердце.
«Должно быть, у него отлично развита агентурная сеть».
— Спасибо за информацию и ценный совет. — Грей нерешительно замер. Лишаться весомого козыря было глупой идеей, с другой стороны, он мог помочь им избежать ненужных смертей. Без помощи перевертышей, как в Килдере, зачистка леса точно не пройдет бескровно. — Со мной путешествует драконица, Рийнерис. У нее есть поисковой артефакт…
— О, не переживайте. Я ожидаю прибытия драконьего эмиссара завтрашним утром. — Базиль поклонился еще раз, выражая нетерпение. Его ожидали дела поважнее, чем чужая грызня за власть. — Собственно, это единственная причина, почему мы стоим здесь лагерем.
— Еще раз благодарю за помощь, ваше сиятельство. — Грей наконец встал и ответил на поклон.
— Удачи, ваше превосходительство. — Когда за лисом опустился полог, граф добавил едва слышно: — Она вам точно понадобится.
Глава 3, часть 4
Хальфсену никогда не везло в жизни, даже родился вторым с конца. В их зажиточной семье была странная традиция отправлять старших служить в баронскую дружину, а младшим оставлять имение в наследство. До десяти лет он жил, как король, пока не появился дражайший братец. Едва повитухи объявили о рождении здорового мальчика, Хальфсену тут же вложили в руку деревянный топор.
С тренировками у него как-то не задалось. Неудобное тяжелое оружие постоянно норовило выскользнуть из ладони, вдобавок оставляя занозы. Учителя кричали за каждую ошибку, плохо нанесенный удар или невовремя поднятый щит, а за провинность вроде украденной с кухни картошки секли. Впервые отведав розог, Хальфсен сбежал из родового имения, пока холод и голод не вернули его назад.
В шестнадцать долговязого подростка не приняли в баронскую дружину, сказали, слишком слаб и хил, пришлось становиться городским стражником. Мощный смрад и ужасный вкус тухлой селедки, вши и продуваемый насквозь барак сделали его жизнь только хуже — в груди булькало и, несмотря на горящую кожу, человека постоянно знобило. Поэтому, когда Хальфсену подвернулся шанс на новую жизнь, он не раздумывал.
Глашатай самого короля Элькесдалена искал добровольцев на выполнение опасной и почетной миссии, обещая горы серебра. Названной суммы как раз хватило бы на небольшой теплый домишко и даже бы осталось сверху. Хальфсен не раздумывая вышел вперед, пережив очередной град насмешек от сослуживцев. Впрочем, его приняли, накормили горячей кашей с жиром, выдали топор, снегоступы и новое одеяло без дыр. Казалось бы, жизнь начала налаживаться, но, услышав о задании, он всерьез задумался о дезертирстве и разбойничьей жизни. К сожалению, глашатай не был идиотом — их охраняли гвардейцы короля.
В отличие от других добровольцев, нищих выходцев из трущоб, Хальфсен знал, куда их отправляют — дальше северных руин, прямиком к проклятому Разлому. Мол, в последнее время участились нападения темных тварей, и следовало проверить, не появилось ли там чего нового.
За городом оказалось еще хуже — пронизывающий ветер пробирал сквозь одежду, плевки и прочие жидкости замерзали прямо на лету, снег облеплял ботинки, делая их в несколько раз тяжелее. Почему-то они разводили всего один костер, из-за чего высушить одежду было недоступной роскошью.