Горный удел
Шрифт:
Опять воцарилась тишина. Патер с тоской посмотрел на кружку, потом скривился и влил ее в себя отчаянным залпом. Вот и договорились до угроз... Ни гости из Гволло, ни даже нахальный жених из далекого города Шахшус не вели дела так грубо. Чалвен посмотрел на воеводу, открыл было рот, чтобы сказать что-нибудь язвительное, но передумал и тоже выпил.
Иржа размышлял. Легенда о Повелителе Маро гласила: некогда грозный Смертоносец Повелитель завоевал все земли от моря до моря и от гор до гор. Тогда, чтобы найти нового врага, он приказал людям перенести свою армию через снега. Двуногие исполнили приказ и те воины,
Тогда Повелитель решил отступить, и с последним отрядом воинов опять доверился людям, которые, правда, в снегах перебили пауков, а самому Маро отрубили лапы и доставили его к врагам. Почему Мирза вспомнил про это сказание? Это произошло далеко отсюда, в Южных горах, и очень давно. Не может ли он что-нибудь знать о происходящем за белыми вершинами этих гор, Западных? Туда сватов никогда не посылали, люди враждовали с живущими за перевалами дикарями.
В то же время упоминание об армии Чивья - прямая угроза, это смертоносец чувствовал по мысленным импульсам сородича. Смертоносец Повелитель готов отвлечь свои силы для трудной, тяжелой войны с людьми в чужом для пауков мире гор? Странно, ведь в степи и в самом деле случаются битва за битвой. В трех городах объявлен Пхашш...
"Наш разговор имеет смысл лишь в том случае, если Тулпан и Арнольд договорятся о соитии," - сказал наконец Око Повелителя Ужжутака.
– О свадьбе!
– робко напомнил Чалвен.
"О свадьбе... Человеческой свадьбе. Не рано ли нам ссориться? Пусть люди продолжат трапезу за беседой, а я готов предложить тебе часть своей добычи, Мирза. Отложим разговор до вечера, когда принцесса и Арнольд скажут свое решение."
"Согласен," - спокойно ответил Мирза и первым пошел к выходу.
– "По дороге мы не плели паутины, и я буду рад даже дохлой стрекозе."
"В наших сетях бьются живые мухи," - пообещал Иржа.
– "А если хочешь попробовать, то я прикажу привести нам существ с красной кровью. Люди выращивают некоторые их виды в клетках."
"Разве только попробовать... У них красная кровь, как у людей? В степи нет таких существ."
"Зато у вас много людей."
Пауки говорили неслышно для своих двуногих друзей. Человечина оставалась лакомством для любого смертоносца, им нравилась их теплая, пьянящая кровь. Но люди не хотели мириться с этим, и давно уже во всех городах степи в пищу употребляли лишь мертвецов. Восьмилапые терпеливо укрощали свои желания. Однако живая, бьющаяся в смертельном ужасе добыча ни с чем не сравнима. Что ж, на дикарей и восставших законы не распространялись... Иржа и сам с удовольствием принял бы участие в одной из таких облав.
– Что ж, продолжим, - мрачно сказал Патер и снова налил себе и Чалвену.
– Кушайте лук. Лучше вонять самому, чем нюхать других!
Над шуткой никто не рассмеялся. Ларион поднял кружку, но отпил лишь несколько глотков, молчаливый Агни, глядя на него, поступил так же. Старик был и рад тому, что напряжение несколько спало, и расстроен задержкой. Неужели Арнольд не может действовать быстрее? Ведь отец ясно сказал ему: свадьба должна состояться, даже если принцесса
– Не проведать ли нам молодых?
– спросил Ларион.
– Позовем их за стол.
– Я схожу!
– с готовностью поднялся Чалвен, но от дверей вернулся и зашептал воеводе на ухо: - Ты пей, да за Настас поглядывай! Нельзя ее к выгребным ямам пускать, а то не отыщем медальона! В моей каморке приготовленный горшок стоит, туда ее проводишь. А чуть что - зови стражников.
– Ты думай, с кем говоришь!
– воевода в сердцах пихнул слугу.
– Неужели сам не соображу?! Иди, знай свое дело!
Чалвен ушел, бормоча себе под нос ругательства. Он был уверен, что Патер и думать забыл о медальоне, завидев кувшин. В саду, который гости почему-то называли "деревья, что растут у дворца", он не сумел различить фигур молодых людей. Предчувствуя еще одну заботу, старик подбежал к ближайшему стражнику.
– Где они?
– Кто?
– не понял тот и с трудом подавил заботу.
– Да ты меда что ли на посту обпился?! Принцесса и рыжий этот, приезжий, где?!
– Да вон...
– стражник широко обвел рукой сад.
– Где-то там... Вроде бродили, а теперь не вижу. С ними еще Алпа была и нестриженый. Поискать?
– Ищи, да только на глаза не показывайся, а скажи сперва мне!
– Чалвен подтолкнул зевающего воина в спину.
– Ну что же это делается?!
Охая, он проковылял через весь сад, дважды встретившись с бегающим зигзагами стражником, но никого не нашел. Старику стало совсем плохо, и он привалился к стволу дерева, схватившись за сердце. Сверху на него посыпались кусочки коры, там зашевелился восьмилапый.
"Они смеются над тобой," - сказал он.
– Что?
– Чалвен задрал голову.
"Принцесса, ее спутники и стражник, которому приказала Тулпан. Те, кого ты ищешь, сидят в кустах и смеются над тобой. Им весело."
– Весело?!
– горестно воскликнул Чалвен.
– Тут такие дела творятся, а им весело надо мной потешаться?! Где эта мерзавка?
"Не говори так о дочери Малого Повелителя."
– Маленькая мерзавка - она и есть маленькая мерзавка!
– не унимался старик.
– Где она, показывай!
"Желание принцессы - приказ," - ответил паук и поднялся повыше.
– "Она не хочет, чтобы ты ее нашел. Вернись во дворец, я пригляжу за ее безопасностью, как приказал мне Иржа."
Чалвен сплюнул со злости и поплелся обратно в зал. Там Патер, уже успевший влить в себя еще несколько кружек, рассказывал об охоте на горных оленей. Ларион слушал его с вежливой улыбкой, которая чрезвычайно раздражала воеводу.
– Ты мне не веришь?!
– то и дело вскрикивал он.
– Нет, скажи, ты что: мне не веришь?!
– Я верю, - кивал Ларион.
– Нет, ты слушай: у них на голове рога, и яиц они не откладывают, а вынашивают и рожают детенышей как люди! О таких тварях еще в древних сказаниях говорится...
– Сказках, - поправил его неожиданно раскрывший рот Агни.
– В сказках еще говорится, что прежде насекомые были крохотными, и люди могли давить их ногами.
– Ты мне не веришь!?
– Патер покраснел и переключил внимание на нового врага.
– Не веришь, что эти олени скачут по скалам не хуже кузнечика даже в лютый мороз?!