Город Атлантов
Шрифт:
Открылись чугунные ворота, пропустив обе машины. Они медленно проехали по гравийной дорожке, по обеим сторонам которой раскинулись клумбы с яркими цветами, и остановились у входа — двух створок из стеклянных панелей оранжевого, тонированного стекла на бронзовом каркасе, образующих симметричный, геометрический рисунок. Фрэнк вошёл внутрь и очутился в зале, откуда вверх шла широкая мраморная лестница, украшенная древнегреческими скульптурами.
Дайана сняла косынку, встряхнула головой, и огненно-рыжие волосы тяжёлыми волнами упали ей на плечи. Она сделала знак, и они начали подниматься вверх по бордовой дорожке, которая устилала ступеньки. Пройдя по коридору, Дайана открыла дверь, и Фрэнк был уверен, что увидит огромную кровать. Но вместо этого в зале на паркете из выложенных зигзагами досок ярко-контрастных цветов, красовался белый концертный рояль, и круглый табурет с сиденьем, обшитый кожей. Около стен напротив друг другу симметрично стояло несколько кресел с металлическими, закруглёнными подлокотниками и сиденьями, обшитыми замшей.
Из окна, составленного из нескольких застеклённых рам, образующих стилизованный рисунок факела, падал мягкий, рассеянный свет заходящего солнца. Фрэнк усмехнулся, он напрасно предвкушал тот момент, когда они займутся любовью с этой очаровательной девушкой с забавными веснушками и отливающей медью копной густых волос. Он сел к роялю, открыл крышку, и сыграл несколько аккордов. На удивление этим инструментом явно кто-то занимался. Фрэнк легко ударил по клавишам и начал петь «Tell Her». Дайана сняла пальто, небрежно бросила на кресло и осталась в коротком платье цвета зелёной мяты, которое мягко подчёркивало прелести хорошо сформировавшейся фигуры с высокой грудью и узкой талией, воротник шалью открывал лебединую шею, и тонкие ключицы. Она подошла к роялю и, облокотившись, начала тихонько подпевать нежным, приятным голоском.
— Ну что мисс, позаниматься с вами вокалом? — предложил Фрэнк галантно, когда закончил петь.
— Не надо. Это будет ужасно, — улыбнувшись, сказала она, и в глазах сверкнули озорные огоньки. — Я хочу послушать вас. О, папа пришёл! — воскликнула она радостно.
На пороге стоял Кеплер, и Дайана радостно бросилась к нему на шею.
— Значит, этот тот самый певец, которого ты так хотела послушать? — спросил он сухо.
— Да, папочка! Он согласился приехать к нам! — воскликнула Дайана, счастливо улыбаясь.
— Мистер Кеплер, я пойду, пожалуй, — закрыв крышку, сказал Фрэнк.
— Останьтесь, Форден, — мрачно пробормотал Кеплер через силу. — Я оплачу ваше выступление. Сыграйте для моей дочери. Вот чек, впишите сюда сами любую сумму. Принцесса, заказывай все, что пожелаешь, — ласково проронил он, обращаясь к Дайане.
— Папочка, ты прелесть! — закричала она, прижимаясь к нему и целуя в щёку.
Глава 10
Ледяной холод и странный звук, будто крупные капли падали в металлическую раковину из протёкшего крана, заставили очнуться. Фрэнк пошевельнулся и ощутил адскую головную боль, сжимавшую череп в тиски. В тело врезались верёвки. Стиснув зубы, он постарался ослабить мышцы, постепенно высвобождаясь от пут. Наконец, это ему удалось. Присел на продавленной, скрипучей койке, огляделся. Маленькая, квадратная комнатка, пахло сыростью, плесенью, гниющим деревом, откуда-то тянуло сквозняком. Из высокого окна, занимавшего всю узкую стену, падал мертвенный, зеленоватый свет.
Спустив ноги вниз, Фрэнк ощутил холодную, склизкую поверхность деревянного пола и, ступая на цыпочках, подошёл к окну. Всюду, куда хватало взгляд, простирался океан, будто за стеклом начинался огромный аквариум. Мимо проплыла огромная стая серебристо-коричневые ставрид, за ней несколько весело резвящихся дельфинов.
В конце концов, медленно продефилировал, еле двигая хвостом, огромный кашалот. Но это оказалось не самым странным, что он увидел. Со дна океана вверх устремились высокие башни из камня, стали и стекла, в окнах горел свет. Они соединялись переходами из толстого, неровного стекла на металлическом, арочном каркасе. Стены зданий, будто рождественская ёлка гирляндами, украшала неоновая реклама.
Все здания подчинялись незримой руке чудо-архитектора, создавшего это чудо в соответствии с архитектурным стилем начала прошлого века — ар-деко. Массивное основание, и надстроенные над ним лесенками этажи, которые заканчивались длинным шпилем. «Твою мать, как же я сюда попал?» — подумал с тревогой Фрэнк. Дотронулся до головы и тут же поморщился, отдёрнув руку. На голове явственно прощупывался огромный кровоподтёк, как будто его шандарахнули бейсбольной битой. Он обошёл комнату, подёргал ручку двери. Конечно, его заперли. И вновь прилёг на кровать, пытаясь хоть что-то вспомнить. Он услышал скрип, в комнату быстро вошли двое. И увидев его, один грубо и зло сказал:
— Освободился, твою мать! Я тебе говорил, Лестер, надо было сразу на него кандалы надеть, а ты орал — потом, потом.
— Но он же всего равно не сбежал. Чего ты ноешь? — глухим басом ответил второй.
Они подошли к Фрэнку и Лестер, высокий, тощий парень, скомандовал:
— Вставай, ублюдок.
Когда Фрэнк нехотя поднялся, Лестер, вытащив из кармана связку цепочек, нацепил их на руки и ноги ему.
— Пошли! — сказал Лестер. — И не дёргайся, иначе по зубам получишь.
Под конвоем Фрэнк вышел из комнаты в коридор, также отделанный деревянными досками, будто они находились на корабле. Пол скрипел под ногами, к запаху плесени и гниющего дерева добавился сладковатый запах разложения. В коридор выходило несколько дверей, вниз спускалась лестница. Они прошли в небольшой зал с прилавком, на котором стояло несколько бутылок и кассовый аппарат. Но этим заброшенным баром явно уже никто не пользовался. Конвоиры провели его по узкому проходу, и вышли в стеклянный, арочный коридор.
Стекло заросло водорослями, кораллами и моллюсками, но все равно через него Фрэнк увидел морское дно, усыпанное морскими ежами, крабами, стеклянные цилиндры, в которых росли деревья.
Все помещения закрывались воздушными щитами и медленно, со скрежетом поднимались, когда Фрэнк и его конвоиры подходили к ним, и опускались за их спинами. Они прошли коридорами, где из щелей сочилась вода, всюду были навалены ящики с рыбой, крабами, кальмарами. Это ужасно воняло, так что Фрэнк старался не дышать носом, гнусное амбре усиливало головную боль.
Наконец, они остановились около деревянной широкой двери. Лестер осторожно постучал и, дождавшись ответа, открыл, и втолкнул Фрэнка. В маленькой комнате за деревянным столом сидело трое — женщина и двое мужчин. Они подняли глаза и оглядели с головы до ног Фрэнка с таким омерзением, будто он был прокажённым. Один из мужчин, закашлявшись, взял со стола бумаги и сказал, обращаясь к сидящим за столом:
— Генри Форден. Владелец компании «Forden Motors», биржевой спекулянт, бандит. В общем, весь букет. Состояние — пятнадцать миллионов.
— Ого, сколько успел наворовать уже у народа, — проговорила женщина хриплым, прокуренным голосом.
Вид его «судей», одетых в чёрные, кожаные куртки и кирзовые сапоги не располагал к разговору.
— Что делать умеешь? — спросил второй из них, пониже ростом первого.
— В шахматы хорошо играю, — ответил Фрэнк.
— Шутник, — процедил первый. — Но шутить мы тебя здесь отучим. И о своей роскошной жизни можешь раз и навсегда забыть. Яхтах, девках, выпивке, картах и тому прочему. Работать будешь, а не дурью маяться, как привык.