Город Бездны
Шрифт:
– Это автомат Секварда, – произнес мужчина со стальными глазами. – Раньше Секвард работал в Блистающем Поясе, он был одной из ключевых фигур в движении глюонистов. Теперь делает эти штуковины. Они опасны, так что будьте начеку.
Мы проворно обошли механизм, избегая плавных, размашистых движений его смертоносных конечностей.
– Не припоминаю вашего имени, – сказал я водителю.
Он взглянул на меня так, будто я осведомился о размере его обуви:
– Фишетти.
Мы спускались по улице. Вскоре нам встретился такой же робот, но у этого на конечностях отчетливо виднелись красные пятна. Затем мы миновали цепочку декоративных прудов, где у
Наконец проход расширился, и мы оказались в огромном зале под куполом – добрая сотня столиков располагалась здесь вполне свободно. Почти все места были заняты, а вокруг одного столика я увидел несколько паланкинов. Он был роскошно сервирован. Хотел бы я посмотреть, как заказавшие его посетители будут принимать пищу. Еще я успел заметить ряды ступеней, ведущие вниз, сквозь стеклянный пол зала.
Но тут нас повели через зал к пустому столику. В непосредственной близости от нас темнело огромное окно. Еще несколько таких же были вделаны в полуночно-синий купол, а с его вершины свисала люстра совершенно немыслимого облика.
– Как я и говорила, лучший вид во всем Городе Бездны, – произнесла Сибиллина.
Теперь я понял, где мы находились. Ресторан размещался почти на самом конце Стебля, растущего из края Бездны, метрах в пятидесяти-шестидесяти от его вершины. Стебель был высотой с километр, тонок и с виду хрупок, как стекло. Его поддерживала на краю Бездны хрустальная консоль филигранной работы, из-за чего конструкция казалась еще менее прочной.
Сибиллина подала мне меню:
– Выбирайте что хотите, Таннер… или позвольте мне самой выбирать – вы, наверное, не знакомы с нашей кухней. Я не выпущу вас отсюда, пока не накормлю как следует.
Я глянул на цены. У меня что, нули в глазах двоятся?
– Мне это не по карману.
– Разве я сказала, что вы должны платить? Мы все в долгу перед вами.
Посоветовавшись с Сибиллиной, я кое-что выбрал, затем откинулся на спинку стула и настроился ждать заказ. Разумеется, мне здесь было не по себе, однако я действительно проголодался. Кроме того, в обществе этих людей я рассчитывал побольше разузнать о жизни в Пологе. К счастью, от меня не требовалось поддерживать светскую беседу. Сибиллина и Фишетти перемывали косточки своим знакомым. Иногда кто-то из объектов обсуждения обнаруживался в зале, и тогда в его сторону следовал неприметный указующий жест. Уэверли то и дело вставлял комментарии; ко мне же если и обращались, то лишь из вежливости.
Я оглядел помещение, оценивая посетителей. Даже люди, изменившие свои тела и лица, казались красивыми, словно обаятельные актеры в костюмах животных. У одних был изменен лишь цвет кожи, другие позволили себе гораздо больше новшеств. Вот человек с аккуратными полосатыми шипами, радиально расходящимися со лба, а рядом женщина, чьи огромные глаза то и дело подергиваются радужными узорчатыми пленками, похожими на крылья бабочки. Неподалеку от них вполне обычный с виду мужчина, но из его рта то и дело вылетает черный раздвоенный язык, словно пробуя на вкус воздух. Потом я заметил стройную, почти нагую женщину, всю разрисованную черно-белыми полосами. На миг наши взгляды встретились. Думаю, она еще долго смотрела бы на меня, но я опустил взгляд себе под ноги.
Под нами, исходя паром, зияла Бездна. Я с удивлением обнаружил, что головокружение почти прошло. Была глубокая ночь, но ресторан тонул
– Планеры, – пояснила Сибиллина, перехватив мой взгляд. – Это старинный спорт. Когда-то я тоже этим занималась – возле стен идут теплые восходящие потоки. Но сколько дыхательного снаряжения приходится на себя нацеплять… – Она покачала головой. – А хуже всего туман. Скользишь по инерции над облачным слоем, но стоит туда погрузиться, и ты теряешь ориентацию в пространстве. Если повезет, ты взлетишь и выскочишь из тумана прежде, чем врежешься в скалу. Если нет, то уже не разберешь, где верх, где низ, попадешь в зону возрастающего давления и сваришься заживо. Либо украсишь склон Бездны симпатичным цветным пятном.
– А радар в тумане не действует?
– Действует. Но без него интереснее, верно?
Подали ужин. Я ел с осторожностью, стараясь не привлекать к себе внимания. Пища была отменная. Сибиллина сказала, что лучшую пищу по-прежнему выращивают на орбите и доставляют вниз «бегемотом». Это объясняло лишние нули в меню.
– Взгляните-ка, – произнес Уэверли, когда мы принялись за второе. – Если не ошибаюсь, Воронофф?
Глазами он указал на человека, который только что встал из-за стола в другом конце зала.
– О да, – подтвердил Фишетти с самодовольной улыбкой. – Я знал, что сегодня он будет здесь.
Я посмотрел на того, о ком шла речь. Если бы мне не сказали, в жизни не обратил бы на него внимания. Маленький, безукоризненно одетый и тщательно завитый брюнет с приятным, но ничего не выражающим лицом мимического актера.
– Вроде я слышал о нем, но не помню от кого. Кто он вообще? – осведомился я.
– Воронофф – настоящая знаменитость, – пояснила Сибиллина, доверительно касаясь моей руки. – Один из старейших послесмертных. Для некоторых – герой. Чем только он не занимался! Кажется, освоил все виды развлечений.
– Что-то вроде профессионального игрока?
– Берите выше, – сказал Уэверли. – Воронофф разрабатывает совершенно немыслимые экстремальные ситуации. Он создает правила, а все остальные просто их соблюдают.
– Я слышал, на сегодня он что-то задумал, – вмешался Фишетти.
– Прыжок в туман? – Сибиллина хлопнула в ладоши.
– А иначе зачем бы пришел сюда ужинать? Похоже, нам повезло. Ему наверняка давно надоела эта скучная панорама.
Воронофф уже направлялся куда-то в сопровождении мужчины и женщины, которые до этого сидели за его столиком. Кажется, тут действительно намечалось нечто особенное: все взгляды устремились к ним, и даже паланкины развернулись в одном направлении.