Город для троих

Люче Лина

Грей зашипел и отступил, прекратив жестокую атаку.

– Прости меня, - снова сказал он, на этот раз еле слышно.

Ашка усилием воли вышла из Основы в свою квартиру и Грей после минутной паузы появился следом.

– Никогда. Не смей. Ничего решать за меня! – яростно выпалила она, не повышая, впрочем, голоса. Жесткого тона было довольно, чтобы он понял ее.

Ответом был быстрый кивок и замороженное выражение лица повелителя мира.

– Решай сама. Только помни, что у тебя, скорее всего, совсем мало времени, - сухо сказал

он и исчез в ту же секунду.

Ашка бессмысленно посмотрела перед собой и, прерывисто вздохнув, опустилась на ближайший стул.

Лоран.

После того, как Грей вернулся от Ашки с лицом чернее, чем выгоревшая земля Основы, Лоран понял, что обоим нужна его поддержка. Но для того, чтобы помочь повелителю мира его требовалось сначала поймать: бросив лишь несколько слов, Грей сослался на занятость и исчез. Поэтому француз направил свои стопы в квартиру этажом ниже и застал свою любовницу в крайне раздраженном состоянии.

Удивительным был уже тот факт, что она не впала в истерику, но с каждой секундой, что они говорили, в ней словно прибавлялось злости к Грею.

– Он не спасал, он убивал меня!

Как только Лоран попытался успокоить, Ашка начала отвечать на повышенных тонах, явно не принимая никаких оправданий поведению создателя мира. Сам он пребывал в смешанных чувствах. Радость от того, что она все еще здесь, сменялась уверенностью в том, что так быть не должно, а потом надеждой – что, если она все-таки решит остаться, несмотря ни на что?

– Наоборот, это была попытка сохранить тебе жизнь.

– Я и так живая! Я живая!
– закричала она.

– В некотором смысле, - не стал спорить ее собеседник.

Они препирались в ее столовой, строительство которой было завершено. Девушка выбрала зелено-розовую гамму красок, деревянную мебель. Она почти скопировала понравившуюся ей барную стойку у Лорана, и ему это льстило. За нее он и приземлился, угостив себя чашкой свежезаваренного чая с пирожным. Ему требовалось нечто сладкое, чтобы хоть как-то поднять настроение в этот сумасшедший день.

Ашка к маленькому пиру не присоединилась, но тоже села.

– Тебе все равно, останусь я или нет, ведь так? – угрюмо спросила она.

Лоран отшатнулся и моргнул. Он на секунду почувствовал так, словно она ударила его по лицу, не поняв, откуда взялась агрессия, но потом вспомнил про вчерашний вечер и вздохнул.

– Нет, это не так, - резко ответил он. – Мне жаль, если ты неверно поняла вчерашнее. Я хотел побыть с Греем, но это не значит, что я больше не хочу быть с тобой.

Ашка подняла испытующий взгляд:

– Ты ревнуешь его ко мне?

– Да, есть немного, - признался он, глядя в глаза.

– Ты поэтому стал спать со мной? Хотел ему отомстить или что?

На ее глазах показались слезы, и его руки похолодели. Еще до того, как она закончила вопрос, он начал резко мотать головой:

– Нет. Нет. Ты что, с ума сошла? – тихо спросил он, пониженным

от шока голосом. Ему были настолько неприятны ее предположения, что захотелось уйти, но от лишь стиснул челюсти и сердито посмотрел. Чашка с кофе исчезла от взмаха его руки вместе с недоеденным пирожным. Ашка не выдержала взгляда и опустила глаза:

– Тогда как это в тебе сочетается с…

– Я люблю вас обоих и точка. Я не хочу больше никого ни к кому ревновать, и я уверен, что…

Ему в голову вдруг пришла горькая, опустошающая мысль: скоро ее здесь не будет. Так какой же смысл во всем, что он говорит? Может, он должен был пойти на жертву, как Грей? Повелитель мира попытался силой вернуть ее к жизни, понимая, что возможно, она будет его ненавидеть за это. Может, ему следовало бы оттолкнуть ее, чтобы она скорее решилась уйти? Но он не мог. «Я хуже тебя, Люче», - подумал Лоран и коснулся тыльной стороной ладони щеки девушки, лаская ее.

Она взяла его руку обеими ладонями, развернула и прижалась щекой сильнее.

– Уверен в чем?

Ее дыхание щекотало ему ладонь, а бархатные карие глаза смотрели с какой-то легкой неизъяснимой тоской, и вместе с тем – с надеждой.

– Уверен, что если мы любим друг друга, все трое – это правильно. Мы можем оставаться вместе и не делить Грея. И мы с Греем перестанем тебя делить… со временем. Но я не знаю, правильно ли то, что ты здесь, - честно ответил он.

– Не хочу об этом говорить. Я уже здесь и точка. Я уже умерла, - резко сказала она, отпустив его ладонь. Он страдальчески уронил голову на сложенные руки:

– Я хочу, чтобы ты осталась. Я не стану уговаривать тебя уйти.

– И не надо. Мне хватило одного, который уже второй раз повел себя как подонок.

Лоран резко вскинул голову:

– Не смей так говорить. Ты ни черта не поняла.

– Я все поняла! Грей сам признался, что сделал ошибку. Теперь он хочет сделать ее второй раз, прикрываясь теми же благими побуждениями. Нет никаких благих побуждений, которые оправдывали бы насилие.

Его ресницы опустились под гневным взглядом. Возможно, она и права. Но он был настроен поспорить.

– Я знаю одно: Грей не хотел тебе зла. Ты в этом мире всего несколько месяцев, ты не понимаешь, как тут тяжело одним. Я пытался… - у него вырвался вздох перед очередным признанием. – Я пытался несколько лет назад пожить в городе, так мне было одиноко. Я пытался подружиться с людьми, но они все забывают. Они придумывают мне чужие имена, она не запоминают, о чем мы говорили, зато вспоминают то, чего не было. Я сам чуть с ума не сошел, пытаясь примириться с этим. Я встретил своего знакомого, который был осознанным, когда я пришел. Он даже не узнал меня – это кошмар, это настоящий кошмар, Ашка. Я чувствовал себя спящим, но не надеялся, что проснусь. Ты – глоток свежего воздуха, для нас обоих с Греем, как новый сокамерник для заточенных, но мы по-прежнему в камере. Тебе не будет здесь лучше, чем там.