Город голодных теней. Равновесие
Шрифт:
– Дмитрий...
– Алексеич смотрел на него испытующе и даже с каким-то сочувствием.
– Здесь вопрос выбора. Ты - главный в этой истории. Тебе и решать. Есть два выхода из ситуации. Первый: я вывожу тебя из игры - и тот мир умирает, а мёртвые, которых ты спас, навсегда остаются существами, похожими на зомби. Второй выход: ты продолжаешь умирать, Лена тебе помогает - и ты внедряешь последние двенадцать существ в людей, которые могут умереть, но не умрут, если в них окажутся "лешие". Суммируем. За тобой выбор: или я прямо сейчас освобождаю тебя от необходимости умирать, или ты продолжаешь облегчённый вариант совместной смерти.
– Прямо сейчас...
Бродяга смотрел в глаза этого странного человека, который так легко пообещал освобождение от боли и смерти последних двух лет. И видел, что тот серьёзен.
– Не торопись, - негромко сказал Алексеич.
– У тебя есть время. До момента, когда "бессмертный" скажет, что пора снова умирать.
Склонив голову: он будто прочитал мысли!
– бродяга выдохнул и только сейчас вдумался в то, что ему сказали.
– Я... подумаю, - угрюмо сказал он.
Думать пришлось двое суток.
Квартира, которой он сначала боялся, превратилась в нору, где бродяга укрывался от мира и самого себя. Жизнь здесь началась размеренная и предугадываемая. Вскоре даже появилось расписание: с утра приходил Володя, лечил его какими-то снадобьями и используя бесконтактный массаж; потом появлялся Саша, который учил его собирать силу - они сидели на балконе, Саша в "лотосе" - он на коленях; к обязательному "тихому часу" днём и к ночному сну бродягу готовила эмпат Лена, причём готовила не только собственными силами, но и учила его самого использовать техники расслабления, чтобы не подсел на чужую силу и воздействие. Но главное - они все с ним разговаривали. Рассказывали какие-то истории из жизни; объясняли всё, чего он не совсем понимал; болтали о событиях, которые раньше проходили мимо него - в снятой квартире был телевизор, и он с интересом смотрел новости, которые можно не только узнать, но и тут же обсудить. Впечатление было, будто его приучали к мысли о скором возвращении в обычную жизнь. Его даже разговорили на тему собственной фирмы...
Утро третьего дня...
"Пора", - сказал "бессмертный" очень напряжённым голосом.
Бродяга огляделся. Алексеич вышел умываться.
– Что случилось? Ты никогда так не говорил...
– вполголоса сказал он.
"Предчувствия плохие... Ты решил?"
– А ты знаешь об этом?
"Как не знать. Боги были заняты поиском новой смерти и пока не проглядывали информационную сеть. Они пока не знают. И что ты? Что решил?"
Никогда бы не подумал, что однажды он сделает такой жест... Но быстро поднял ладони закрыть лицо, запустив пальцы в отросшие волосы.
– Я не знаю... Не знаю, что делать...
Сердце забилось так больно, что он с еле понимаемой усмешкой подумал, что сам сдохнет от невозможности выбора - от инфаркта, например... Чёрт... за что ему такое - выбирать между собственной жизнью и смертью неведомого ему мира, о котором он никогда больше не узнает, да и не знает он которого... За что ему дали этот выбор? Ведь - больно!! Больно...
Бродяга растерянно стоял посреди комнаты и пытался решить, но вместо этого он лишь вспоминал - боль и тех людей, которые умирали. Он и правда помнил их всех. Всех. Он мог перечислить каждого - не зная имён, описать каждого, какой внешности и как они были одеты в момент смерти... И - впереди двенадцать человек, которые безвозвратно умрут, если он не поможет им. Плевать на умирающий мир! Умирают здесь и сейчас двенадцать человек!.. Но... Он застыл на месте, едва не рыча, едва не плача со зла на себя и на Алексеича, который дал ему такое искушение, как свободный выбор... Жаль, что он поверил этому человеку. Жаль, что он так поверил в этого человека... За что?! Он слишком слаб, чтобы выбирать!
Задыхаясь от нелепости ситуации, в которую никогда не думал попасть, держа руку на расходившемся сердце, он смотрел на утреннее солнце, лениво играющее золотистыми пылинками, кожей босых ног ощущал прохладу ветерка с балкона... А в это время где-то ходит человек, который, ничего не подозревая, умрёт через следующие несколько минут.
– Что-то случилось?
– насторожённо спросил вошедший Алексеич.
Бродяга уже знал, что он очень чувствителен к эмоциям - почти как эмпат. Собрался с силами, воздвигая вокруг себя энергетическую преграду, которой его научил рыжеватый Саша, и спокойно сказал:
– Время. Пора выходить и идти к следующему.
Он знал, что его энергоблок слаб от неумения. Бесстрастное лицо Алексеича подтвердило, что тот чувствует его ненависть, которую сложно скрыть. Бродяга отвернулся и принялся одеваться. Уже одетый, он безнадёжно подумал: "А ведь мужик беспощаден. Лены-то ему не жаль?" И жалко скривился, понимая, что ищет повода, чтобы попросить прекратить эту спиральную смерть, ссылаясь на жалость к другому.
Лена сама подошла к нему - и он ощутил уверенность, которой она укутала его.
– За меня не бойся, - сказала она и взяла его под руку.
Словно супружеская пара, они вышли из подъезда - мужчины за ними. На пороге встретились с Владом и Тасей, которые тут же присоединились к Алексеичу и Игорю в их "прогулке". Чуть поотстав от ведущей пары - так, чтобы не мешать, все четверо шли, негромко о чём-то переговариваясь. Лена шагала рядом с бродягой легко и непринуждённо, а он всё больше тревожился, что именно ей попадёт больше той боли...
– Дмитрий, не думай об этом.
– О чём?
– О той боли, которая меня ожидает.
– Ты считываешь мысли?
– Нет, эмоции. Сейчас - тревога. Боль в ней проскальзывает эхом. Я её улавливаю.
– Не могу... Не думать. Это... Пристало и всё.
Девушка испытующе заглянула ему в лицо.
– Если хочешь смягчить будущую боль, сосредоточься на попытке предугадать, что за смерть нас ожидает, - потрясающе спокойно сказала она.
– Если мы об этом будем знать, легче её будет пережить. Сосредоточься на своём предвидении. Что ты увидишь - то и расскажешь мне в подробностях. А вдруг я сумею смягчить боль, предшествующую смерти?
– Ты думаешь...
– начал он, со страхом глядя в безмятежное лицо девушки.
– Дмитрий, - не дождавшись его реплики, сказала она.
– Я не дура, которая очертя голову лезет в неведомое. Что такое смерть - знаю. Как знаю, и что такое боль. Я работала в больницах - по протекции Алексеича. Присутствовала рядом с людьми, которые испытывали боль, и рядом с людьми, которые умирали. Помнишь, как я использовала на тебе эмпатию умиротворения? Да, я эмпат-миротворец. Но в моём арсенале, как любит говорить Алексеич, есть и снаряд отрицательных эмоций. Так что... Забудь обо мне - и думай о том, что нас ждёт. Я поддерживаю тебя под руку. Забудь, что я рядом. Нам нужно твоё предвидение. Настройся на будущее.
– И ободряюще улыбнулась ему.