Город голодных теней

Джиллиан

— Ты как? Оклемался?

— Ага, — прошептал парень и подошёл.

Медленно, всё ещё прислушиваясь к пространству, Влад осел в «лотос» (мелкие тени шарахнулись от севшего), а Макс встал за его спиной и, насторожённо оглядевшись, положил ладонь на его затылок.

Главной опасностью во всех походах в зеркальный город была и оставалась волна-душеед, которую нельзя было, как ни пытались, «расслышать» заранее. Не позволяло её личное поле. Оно не реагировало на любые попытки просканировать себя, рассеивая направленный энергетический поисковый взгляд, пропуская сквозь себя без изменения его структуры. «Отловить» волну можно было только тогда, когда она уже мчалась под ногами, в земле, замораживая всё на своём пути, либо когда она появлялась чисто визуально, но тогда времени оказывалось ровно столько, чтобы успеть очертить мелом защитный круг и поднять по его линиям невидимые стены.

— Тихо, — сказал Влад, не открывая глаз. — Пока — ничего и никого. Но оставлять сегодня здесь никого не буду. Пойдёте с нами (он взглянул на Тасю и Макса), только в помещение входить не будете. Повторить запрет?

— Нет, — поспешно ответила Тася, пока парень не обиделся.

Энергетические следы жертвы засекли в одном из подъездов.

Мужчины немедленно ушли в помещение, а Тася и Макс приготовились к затяжному выжиданию, враждебно поглядывая на теневую мелочь, потянувшуюся следом за ними… Оба очень удивились, когда следопыты вернулись чуть не через пять минут. Алексей кривился, а Сашу (он выскочил первым) вывернуло. Чуть брезгливо и в то же время с жалостью сморщившись, Влад молча связал штук шесть факельных трубок тонкой, но прочной верёвкой, нанизав на неё перед тем несколько колец со своих пальцев, и велел остальным:

— Ждите. Я быстро.

И снова ушёл в подъезд.

— Что там? — удивлённо спросил Макс.

Саша, со злостью вытирая рот (Тася встревожилась: никогда его не видела таким злым!), чуть не огрызнулся:

— Лучше не видеть и не знать!

Алексей, когда вопросительно обернулись к нему, только кивнул.

Из подъезда выскочил Влад.

— Уходим!

Они пробегали третий подъезд от того, где Влад оставил (оставил ли?) свои факельные трубки, снабжённые активным заклинанием — насколько «увидела» Тася, уже освоившая некоторые азы экстрасенсорной премудрости, когда за спинами гулко и глухо бухнуло, а из подъезда — оглянулись на бегу — вымахнула волна ослепительно-жёлтого пламени, а потом утянулась назад.

Встали в переулке отдышаться, и Влад мрачно сказал:

— Давно хотел посмотреть, что будет, если огнём…

Все промолчали, хотя, как Тася поняла, Макса мучил один вопрос: если Влад кого-то сжёг, то — кого? Ведь там был человек?

Когда они вдвоём немного отстали от всей команды, она нерешительно спросила:

— Влад, что с уведённым?

— Тень материализовалась, — тяжело сказал Влад. — И каким-то образом вживилась в тело человека. Мутант из двух существ… Или симбионт. Причём тень стала доминирующим паразитом…

Он осёкся и внимательно взглянул на неё.

— Выдержу, — напряжённо сказала Тася, только на мгновение представив тело материальной тени, обвившееся вокруг человека. — Да и поняла уже. Хорошо, что сжёг.

— Думаешь, Макс примет?.. — Он не договорил, но Тася поняла.

— Примет. Он поверил тебе.

Когда добрались до первых домов Новой улицы при вокзале, Влад снова остановил всех. Оглядел команду — его самого разглядеть было трудно.

— У нас осталась одна задача, после выполнения которой мы больше никогда не окажемся в зеркальном городе, потому что он перестанет существовать. Напоминаю: нам надо спуститься в подвалы зеркального здания и там оставить пентаграмму. — Он помолчал, а потом устроил перекличку, в чьём рюкзаке какой ингредиент для установки пентаграммы. Выяснив таким образом, что все помнят о том, что есть в рюкзаках, он добавил: — Всё очень кратко. Не забудьте. Я называю имя — вы подаёте мне нужное.

Больше он не сказал ни слова — и повёл команду к вокзалу. Последние шаги — в сплошной тьме, различали друг друга только по мерцанию энергетического поля. Но, пройдя последний дом, Влад скомандовал зажечь факельные трубки. Объяснил:

— Чтобы ни одна тварь к нам не приблизилась.

Тася шла в середине компании и старалась думать только о том, что не мешало продвижению, хотя ноги уже подрагивали от предстоящих событий — страшных, как предчувствовалось. Единственное, что спасало, — необходимость приглядывать за Максом. Кажется, парня уже трясло от всех переживаний…

На лестнице старались не смотреть под ноги. Всё равно не разбери поймёшь: то ли тени зеркального города мечутся на вздрагивающих ступеньках, то ли собственные…

Внутри не сразу сориентировались, где лестница вниз: тени снова затеяли перестановку призрачных стен и коридоров. Но шли строго за Владом. Тася мысленно призналась себе, что без него она бы сразу растерялась.

Когда спустились, пришлось жечь два факела на человека — здесь тьма сгустилась так, что привычно яркий огонь казался беспомощным и не позволял разглядеть друг друга даже на расстоянии двух шагов. И тут выяснилось, что клаустрофобия может подкрадываться исподтишка. Отсутствие видимых стен, отсутствие опоры для глаза, который постоянно уходил в близкую, бездонно чёрную муть, сглатывающую взгляд, первым ощутил на себе, как ни странно, Алексей. Во всяком случае, Тася услышала, как его отяжелевшее дыхание зачастило.

Но он не успел сказать ни слова. Обернулся Влад.

— Алексей, смотри только на факел.

— Как ты… — начал здоровяк.

— Я чувствую всех вас, — ровно сказал Влад и пошёл дальше. — Осталось немного — всего несколько метров.

— Ты говоришь так, словно видишь… сквозь эту темноту.

— Вижу. — А через несколько шагов скомандовал остановиться.

Первым делом он очертил круг, в котором будет пентаграмма. Причём круг оказался таким небольшим, что удивились, несмотря на тревогу и ощутимый страх, кажется, все. Но Влад спокойно объяснил:

— В древности пентаграмма состояла из не слишком напитанных энергией элементов. То, что мы сейчас будем выкладывать, ребятами Алексеича насыщалось целые сутки, как только они поняли, что нужно для пентаграммы. Так что — приступим.

Внутри низкой ограды из зажжённых факельных трубок Влад быстро расставил какие-то предметы, которые выложил на землю из собственного рюкзака.

— Теперь я буду просить каждого из вас подходить ко мне с ингредиентами, но не переступать границу пентаграммы. Вы мне будете всё передавать через огонь.

Тасе очень хотелось спросить — почему, но времени было мало. На всё. И на выкладывание пентаграммы, и на оглядку, потому что в любой момент, как только здесь собиралось громадное количество теней, они могли прорвать границы будущей защиты. Приходилось то и дело оборачиваться и пугать тени, отгоняя их светом. Ещё приходилось тот же свет поддерживать. А трубки с топливом заканчивались. И Влад не мог работать быстро, потому что каждую вещь, каждое вещество, которое он получал, надо было обязательно подержать в руках, «обогревая» собственной силой, а потом найти ему место в схеме пентаграммы. И для Таси время в подвале превратилось в постоянный поток вопросов, которые немедленно забывались, едва она вздрагивала от шелеста за спиной или подозрительно неправильного промелька света или тени.